продавщицу, ментов, сестер-куриц, соседей, одногруппников, родителей соседей и одногруппников, планету, человечество, климат и…ну и хватит наверное. Сегодня погибла невинная душа…
Все это проносится в голове, как в падении за секунду до смерти, пока я так и сижу на полу. Ноги от страха отнялись напрочь, пока зелёные, малахитовые глаза выжигали раскаленным железом во мне клеймо "смертник".
Во время своего феерического падения я слегка его задела и капюшон соскользнул, явив всему миру обозлено ясный лик добра-молодца. Я впервые видела все его лицо полностью. Вот так близко при ярком свете и думаю не я одна. Судя по звукам капающей слюны на пол, будто вода из под крана капает в раковину, дико действуя на нервы.
Скульптурные черты, будто высеченные по образцу статуй в древнеримском храме. Короткий ёжик темных волос. Цвет глаз вообще отдельная песня. В одном ухе сверкнула серёжка. А на шее татуировка. Но самым невероятным было то, что чуть полноватые, чувственные губы, сжатые в жёсткую линию, пересекал свежий багровый след. На правом виске сияла ссадина. А едва заметная горбинка на носу кричала о том, что он был сломан не так давно.
Это что ж получается? Его тоже кто то хорошенько так отметелил?! Причем совсем недавно. Все следы свежие, едва схватившиеся тонкой корочкой.... Блин, надеюсь тот человек ещё жив?!
Нервно откашлявшись, я постаралась выдавить из себя хоть что-нибудь, пока он в свою очередь тоже разглядел все несовершенства моего лица. Вот блин блинский!
Мои щеки залило румянцем стыда… Конечно, "красотка"та ещё! Так стрёмно мне ещё не было никогда.
– Прости пожалуйста! Я не специально! Я…я сейчас все уберу! – заторопилась, опуская глаза и протянув руки к его ногам…
– Лапы убери, насекомое. – низкий, хриплый голос резанул воздух столовой, по которой прокатился испуганный вздох сотни голосов. По любому они меня уже похоронили, поплював от души на могилку. Каменная, темная статуя пошевелилась и я мысленно окончила свой земной путь....
Но, сделав маленький шаг в сторону, он резко схватил Юльку за волосы, сдернув со стула и легко поставив в ту же позу, в которой все ещё находилась я, кинув ей салфеткой в лицо.
– Вытирай, – короткий приказ не вызвал никаких возражений, когда она дрожащей рукой, глотая слезы, принялась за дело. Клянусь это был первый раз в ее жизни, когда она вообще брала в руки тряпку. Я, открыв рот , наблюдала за этим историческим моментом, пока кроссовки снова не стали девственно белыми.
– Встанешь, когда все уберешь. Если дошло, повтори.
– Встану, когда уберу… – молвила шепотом поверженная ведьма.
– А....
Только я, как истинная сестра, попыталась броситься ей на помощь, чуя, что это публичное унижение выйдет мне ещё каким боком, как сильная рука, ухватила меня за шиворот и словно котенка вздернула веерх, ставя на ноги. Наклонившись вниз, он прошептал мне на ухо.
– Сделаешь так ещё раз, насекомое, убью.
Пока я молча прибывала в культурном шоке, а почти полунивера просто в шоке, он развернулся