не перестает быть Пушкиным. А вот если вы не его супруга перед Богом, то идите-ка голубушка, вон!
Лицо психиатра исказила нервная гримаса он привстал с роскошного кожаного кресла и правой рукой указал посетительнице на дверь своего кабинета.
Наталья Николаевна возможно, по чужому пристрастному мнению и была «недалекого ума эта женщина», но она была весьма разумным, практичным человеком и грамотным врачом. А все студенты, обучаясь на врача изучают основы психиатрии, кроме того Наталья Николаевна знала бытующее в среде врачей мнение, что все психиатры немножко «ку-ку» и от частого общения с пациентами сами пребывают на грани сумеречного сознания.
– Вы меня неправильно поняли, – с точки зрения психиатрии разумно и грамотно, пролепетала Наталья Николаевна, – я пока Гончарова, но Александр Сергеевич сделал мне предложение и тщательно все обдумав, я решила его принять и стать madame Пушкиной.
Психиатр как рентгеном просветил ее взглядом опытного человека, профессионально умеющего отличать изощрённую ложь больного, когда тот пытается притвориться здоровым, от сермяжного простенького вранья здорового человека. «Врет Наташка! – с удовлетворением заметил Повелитель Царства Мертвых, – но врёт толково и в соответствии с моментом».
– Это был тест на совместимость, на скорость и адекватность реакции в условии нервного кризиса, – плюхнувшись обратно в кресло, добродушно засмеялся психиатр, – вы Наталья Николаевна его успешно прошли. Вижу Пушкина на лечение вам доверить можно. Забирайте его. Нужные распоряжения я персоналу отдам.
– Мне кажется, – робко проговорила Наталья Николаевна, – что у Вас к этому больному какое – то личное отношение, ну как хорошему знакомому. Это так? Может вы ранее встречались?
Не дура, отметил врач, Карамзин ошибался, хотя ему простительно, он не профессионал.
– Ранее я с больным не встречался, – задушевно с профессиональными интонациями заговорил врач, наблюдая нервные реакции сидевшей перед ним женщины, – Но определенное личное влияние на мою судьбу господин Пушкин оказал. Помните поэму «Медный всадник»?
Название слышала, поэму не читала, отрицательно покачала головой Наталья Николаевна.
– А вот меня эта поэма еще в юности заинтересовала, я собственно говоря и психиатрию выбрал из-за нее. В ней очень достоверно, правильно с медицинской точки зрения, рассмотрена болезнь литературного Евгения. Вот вы коллега, хоть и не психиатр, а хирург, но сами рассудите: Сильнейший стресс Евгения под воздействием внешних обстоятельств, потопа, страха смерти, ужаса маленького человека перед грозным величием стихии, все это воплощается в образе Императора который гонит Евгения по пустой улице столицы. Рассудок Евгения не выдерживает, он ищет спасения в бреду. Но Пушкин не бросил бедного больного Евгения в беде, в своей поэме он сообщает читателю, что Евгений покинул столицу, выехал в провинцию и там обрел душевное спокойствие и восстановил здоровье. Пушкин как настоящий врач