нахожу Александра Юрьевича. Мужчина стоит около окна с двумя большими стаканчиками с кофе.
– Я не знаю, какой ты любишь. Мы же можем перейти на ты? – Улыбается и протягивает мне один, – Поэтому взял раф.
– Да, можем, спасибо, – так же улыбаюсь ему в ответ, – А раф, это мой любимый, кстати.
– Интуиция никогда меня не подводила, – смеётся мужчина.
Следующие пятнадцать минут проходят в разговорах о студенчестве. Оказывается, мы учились в одном университете, только Фомин на три курса старше. Неудивительно, что мы не пересекались, ведь когда я учила анатомию на первом курсе, Фомин уже разъезжал по клиническим базам и крайне редко бывал в университете.
– Ох, а помнишь того злобного преподавателя по гистологии? Ну, который за разбитое стекло грозился из самого студента препарат сделать…
– Да, он ведь всем говорил про это!
Внезапно Фомину кто-то звонит.
– Извини, я отвечу, – мужчина отходит чуть в сторону.
Я не слышу разговор, но выражение лица моего рыжеволосого коллеги резко меняется.
– Понял, – подходит ко мне, – Извини, Кать, мне надо в отделение.
– Без проблем, – пожимаю плечами, – Я тоже сейчас подойду.
Фомин убегает, а я допиваю свой вкусный кофе и радуюсь тому, что подружилась с Сашей. В отличие от Гурского он кажется добрым и вежливым.
Быстрый душ. Предоперацонная.
Не верю, что я хирург. Чувствую благоговение и трепет сердца в своей груди.
Трепет. Это именно то, что я чувствую сейчас. Я никогда не чувствовала себя настолько на своём месте, как сейчас…
Наверное, такое будет перед каждой операцией, пока я окончательно не освоюсь. А может это состояние всегда будет со мной…
Операционная медсестра помогает мне одеться в стерильные маску, хирургический костюм, халат и перчатки таким образом, чтобы ни один участок моего тела не был открыт – это профилактика инфицирования, основы асептики и антисептики – первое, чему учат на хирургических кафедрах.
Вхожу в операционную. Скоро должны подать больную. Вся команда уже в сборе – анестезиолог, сестра-анестезистка, операционные сёстры. А вот и Фомин.
– Александр Юрьевич, я готова.
– Конечно, Екатерина Валерьевна, – раздаётся совсем чужой голос, – Я рад, что вы, наконец, пришли. И я очень хочу посмотреть на вас в действии.
Что?
Это… Гурский?
Нет… Быть не может. Ему что, заняться нечем?!
Внутри меня всё холодеет. Нет, он просто издевается! Неужели он снял Фомина с операции и взял роль ведущего хирурга здесь себе для того, чтобы поиздеваться?
Так. Я не позволю ему издеваться над собой. Не дам ему ни малейшего повода.
Соберись, Крылова. Ты хирург. Хороший хирург. Всё будет хорошо.
Пришло время утереть нос этому заносчивому самодуру.
Ну что, как думаете, хорошо ли пройдёт операция?)
Глава 5
– Екатерина -
Ослепляющие вспышки хирургических фонарей