меня интересуют детали работы летального механизма ещё на стадии рождения, а то и зачатия. Тогда это было бы знаком действительно профессионального, глубинного знания предмета. Знаком качества. Вот это был бы уровень, планка, которую поперёд меня никто не перепрыгнет.
– Мы другого уровня и не даём. Фирма веников не вяжет, так, кажется, у людей говорится?!
– Так. Так. А вы откуда знаете?! Мне всегда важно досконально изучить обстоятельства и пути формирования механизма смерти едва только будущего человека, прямо на стадии конфетно-букетного знакомства его будущих родителей. Может на будущую смерть их будущего ребёнка влияло какие именно цветы он ей дарил и какие конкретно конфеты она вкушала из его рук?! Я, например, тут ничего не исключаю. Тут всё имеет значение! Не только размер.
– Ну-у, дорогой, это ты хватил! Многого захотел! Этого даже я не умею! – Сощурилась поднебесно-преисподняя гадюка и тут же поправилась: – То есть, умею, конечно, но всё же не в достаточной степени эффективно. Думаю, результативность моего прогностического вмешательства в судьбы на два поколения вперёд составит не более двадцати процентов. С погрешностью плюс-минус процент. Но больше тебе никто не даст. Никому ещё не удавалось с достоверно большей точностью запрограммировать жизнь и смерть будущего человека, когда его ещё не зачали. Чтобы она потом вся целиком ушла в плюс или минус. Такая погрешность просто нетерпима – плюс-минус целая жизнь! Слишком круто! Такого себе ещё никто не позволял!
– Двадцать мало! – Решительно заявил Зарик. – Так вы не выходите из статистического расклада правила Парето – 20 против 80. Мне же, наоборот, нужна эффективность радикальной коррекции судьбы в 80 процентов! Не меньше!
– Протягивай ножки по одёжке! – Презрительно отпарировала Глия. – Нахал! Мал ещё. Слишком многого не знаешь и не умеешь! Ничего, кроме своего Парето, которого умудрился переврать. Это когда двадцать процентов проблем никогда не решается, а 80 процентов решаются сами, поэтому нечего и соваться в их разрешение. Всё равно будет как будет. И никого ни от чего спасти нельзя по определению! Он об этом именно говорил. И не спорь! Ты на этом решил сыграть, на нашем неведении?!
Светозар вынужденно промолчал.
– То, что восемьдесят процентов человеческих проблем всегда решаются сами по себе, без какого-либо участия человека, в действительности говорит об имманентности, предопределённости всего с человеком свершающегося. На это мошенники всего мира, в том числе прорицатели, всегда и рассчитывали. Однако ты забыл про свободу воли. Какая-никакая, но у некоторых двуногих сапиенсов она всё-таки есть. И они не только восемьдесят процентов предуготованного им реализуют, но и откусывают у судьбы весьма солидные куски из тех двадцати остающихся забетонированными путей возможного дальнейшего развития. Поэтому и оказываются в состоянии по-своему программировать дальнейшие обстоятельства своей жизни, а значит и самой будущей судьбы. Свобода воли есть, повторяю, никогда