кулаки до хруста.
Не хотел ее подставлять несмотря на то, что бросила его. Никак не хотел, даже несмотря на то, что принял сторону людей. Уговаривал себя не влезать в это дело. Кто он, а кто такие архимаги?!
И все равно сердце требовало иного решения. Не того, которое уже принял во благо себя и своего народа. Сделал шаг в сторону, чтобы уйти, дать незначительный шанс этому миру… но был вынужден обернуться, услышав возню позади. Резкий полуоборот, змеиный выпад подхваченной катаны из портала и выставленная вовремя защита летящему на него мечу в руке вампира остановили и не дали хода дальнейшим кровавым событиям.
– Тогда я убью тебя! И умру вместе с тобой! – зарычал вампир, напирая на эльфа. – Мне уже терять нечего! – Оскалился, показывая клыки.
Валерьян взглядом остановил метнувшуюся к ним стражу с пиками наперевес, качнул головой отгоняя грифонов, зависших над их головами, готовых к броску. Мысленно попросил спокойное с виду море, набирающее в это время волну, как можно выше, с целью смыть этого вампира с острова подальше… не вступать в схватку. Как и магов, наблюдающих за всем действом с горы и неусыпно следящих за ними.
– Давай, – выдохнул зло в ответ, встречаясь пытливым взглядом с вампиром. – Ты думаешь я живой? Я уже мертв давно!
Его выкрик или яростный взгляд, а может быть сброшенная на песок катана… заставили вампира отступить в сторону. Неотрывно смотрел на эльфа, узнавая в его речах те самые ощущения, что испытывал, когда Лисса умерла. Зашипел, принимая ответ эльфийского короля, зло выругиваясь, проклиная весь мир… и опуская меч.
– Чего ты хочешь от меня? Я все сделаю! – снова подошел к эльфу в стремлении его уговорить. – Деньги нужны? Королевство? Я хочу ее спасти во что бы то ни стало! Жизнь моя нужна? – Рявкнул в отчаянье.
В глазах Валерьяна всколыхнулся огонь. Он вдруг вспомнил того самого Дана, который был готов бросить все ради нее. Вот здесь он не изменился совсем.
– Не нужна мне твоя жизнь, – выдохнул мужчина. – Мне ОНА нужна.
Не хотел говорить последнее. Само вырвалось. Поспешно запнулся, всматриваясь в старого друга в надежде, что тот не расслышал его… Было стыдно. Стыдно за то, что позволял себе человеческие слабости. Ненавидел себя за это. Ненавидел ее за то, что сделала его таким слабым и безвольным. Смотрел на вампира и узнавал в нем самого себя.
И отвращение вместе с накатывающей тошнотой поднималось по пищеводу к самому горлу.
– Тогда помоги, – простонал тот, опускаясь на одно колено перед Валерьяном. – Потому что, у нас только два пути ее спасти: твоя помощь или моя жизнь.
Гордость не давала опуститься на оба колена, удерживая мужчину на месте словно изваяние. По его глазам читалось это невозможное сопротивление. Усмирял самого себя во имя ее. Противился, покачиваясь на месте, ломая, преступая через все свои чувства.
Валерьян стоял и наблюдал за его мучениями, где-то в глубине души позволяя себя наслаждаться этим. Еще одна слабость, приносящая удовольствие – смотреть за мучениями вампира.