в качестве продолжательницы рода, хранительницы домашнего очага и заботливой хозяйки. Ее бунт против материнства можно понять, только исходя из знания существовавшей еще тогда традиции, не дававшей женщине права на самореализацию и приковывавшей ее к домашней «галере». С обоснования своего права на отказ от деторождения она и начинает свой труд, приводя свой красноречивый диалог с товарищем брата, «каперангом», с которым они оказались попутчиками во время долгой дороги в поезде на юг.
Она не только описывает свое поведение и свои действия, но и анализирует себя. Подробно пишет о «непреодолимой потребности в творчестве», присущей ее натуре, «на каком бы уровне это творчество в результате ни стояло». «Ведь я не знаю, уцелеет ли то, что я пишу, или погибнет. Скорее погибнет. И все-таки я не могу не писать, – утверждает Знамеровская. – Это нечто органическое. И поскольку в человеке неизбежно всегда одно развивается за счет другого, ведь силы, энергия, возможность человека небезграничны, – творческая потребность поглотила во мне многие другие потребности и склонности, особенно женские. И она же определила многие черты моего характера – во многих смыслах нежелание быть женщиной, страстное отстаивание своего равноправия с мужчинами, огромную потребность свободы и независимости в праве распоряжаться собой, своим временем, своими силами, не говоря уже о внутренней независимости мысли и чувства. Сами мои вкусы – страсть к искусству, к природе, к странствованиям, к разнообразию, необычности и богатству впечатлений, а вместе с тем к науке, философии – рождены запросами творчества, которому нужна определенная пища»[32]. Сильное волевое начало, решимость в борьбе за отстаивание своей самобытности, страстное желание реализоваться как творческая личность, даже, видимо, определенная эгоцентричность, несклонность к самопожертвованию были характерными чертами характера Знамеровской, и, разумеется, именно они в первую очередь определили ее интерес к личностям борцов, революционеров, подвижников в искусстве – к личностям Хусепе де Риберы, Микеланджело да Караваджо, Сальватора Розы! Можно вспомнить ее книги о Рибере (1955), Караваджо (1955), Веласкесе (рукопись 1966 г.), Мантенье (1961), Розе (1972), Мазаччо (1975), Тициане (1975) и бесчисленные статьи о Рибере, Леонардо да Винчи, Микеланджело, Веласкесе, Пуссене и других мастерах. Складывается впечатление, что ей трудно было усидеть за письменным столом, держала только погруженность в жизнь своих героев, возможность действовать через них в своем воображении.
В 1949 г. из университета в годы так называемой борьбы с космополитизмом был уволен Н. Н. Пунин. Хотя лекции читались В. Я. Бродским, но последний был единственным штатным преподавателем-специалистом по западному искусству. М. В. Доброклонский, В. Ф. Левинсон-Лессинг были совместителями, и большое количество часов им поручить было невозможно. М. К. Каргер, ставший к этому времени после смерти И. И. Иоффе заведующим кафедрой, предпринимает усилия, чтобы оставить на кафедре Знамеровскую, окончившую к этому времени аспирантуру и готовившуюся к