было бы видно по раздёрганным переплетениям в отдельно взятом участке ткани. Как же я бесился дома, вспоминая тебя с ненавистью. Материл тебя самыми грозными словами и обещал самому себе, что буду ещё крепче в своём сдержанном проявлении к тебе. Самому себе давал обещания максимально холодно реагировать на любой твой флирт.
И вот шли недели и даже это я тебе постепенно прощал, но ты не забывала эту привычку с тыканьем ручкой. И я даже однажды тебе карандаш поломал, помнишь? Развернулся так резко, выхватил у тебя карандаш, сломал его мгновенно и повернулся обратно.
Эх, Юленька, если бы ты своими пальчиками в меня тыкала – весь нужный эффект сыграл бы во сто раз правильнее, чем ты тогда решила действовать. Не через шариковые ручки надо было пробиваться в моё сердце, а собственными ручками. Касание твоих пальцев в спину я бы воспринимал с должным пониманием. Совместные заигрывания были бы куда веселее. Это могло бы стать нашей с тобой забавой на уроках. Я так часто ещё в школьные годы рассчитывал, а ты всё почему-то криво-боко подходила в этом варианте заигрывания со мной. А ведь я мечтал, когда ты начала бы постепенно тыкать пальцами и подпинывать ногой меня, а я бы по-доброму тебя «наказывал». Ты ведь помнишь тот момент, когда ты стала добавлять к своим тычкам ещё и пинание ногой. И в один такой момент я поймал твою ногу и стал тащить к себе, а ты смеялась. Я же не делал тебе больно, а лишь продолжил наш совместный флирт. Помнишь, как это было весело? Ну, почему ты не поняла самых простых вещей, Юля?! Я же тебе дал ключ к пониманию. А ты потом всё равно продолжила свою манеру тыканья шариковой ручкой. Я уж не знаю, что с тобой было бы, если бы ты вообще продолжила не тыканьем, а щекоткой. Всё, все мои зажимы и сдержанности потеряли бы преграды. Я бы при любой возможности на переменах позволял себе заманивать тебя в сторонку, якобы для короткой беседы, а потом бы со всем желанием бы брал тебя в охапку и одаривал щекоткой всю тебя. Я ещё тогда десятки раз в своём уме уже проигрывал эти ситуации, предвосхищая тот звонкий продолжительный смех, который бы слышал от тебя. Сколько же раз я представлял твой смех во время таких «наказаний» с мой стороны для такой «проказницы»!
Да-а, какими же мы были дураками. Молодость – это прекрасно, но самое ужасное, что неопытность и неумение знать наперёд того, что более всего правильно в отношении тех людей, которых ты любишь. Мы так вроде трепетно, но в то же время умудрялись совершать самые нелепые варианты развития событий. А ведь всё самое правильное – было таким простым и очевидным. Кто бы мог нам тогда подсказать? Почему же мы были такими «кривыми»? А ещё проще было бы просто выдать друг другу признание ещё в самые первые годы нашего знакомства. И не было бы тогда никаких нелепостей с непониманием на реакцию друг друга.
Кстати, Юля, я вот никак не могу вспомнить: ты с 7 или 8 класса к нам пришла?
У меня же за всю 36-ю школу так и не было фотографий. В нашей семье в 90-е денег не хватало на всё. Именно поэтому я всегда отказывался от оплаты