сейчас увидишь. Устраивайся поудобнее вот на этом камне и наблюдай, – и пума указал на плоскую глыбу, выступавшую из воды.
Лама последовал совету и, подогнув под себя колени, лёг на нагретую солнцем каменную поверхность. Ноги его ныли; только теперь он ощутил всю накопившуюся за последний день усталость. Пума же расположился на своём прежнем месте таким образом, что его голова и лапы оказались у самой поверхности пруда. Струйки воды, стекая с его мокрой шерсти, с лёгким звоном разбивались о воду, оставляя на её поверхности множество пузырьков. Сам же пума замер, сосредоточив свой взгляд на лёгкой зыби, расходившейся по воде; кончик его хвоста слегка подрагивал.
Лама внимательно наблюдал за мутной поверхностью пруда и вскоре стал различать под водой очертания рыб. Одна из них неспешно поднялась из глубины, глотнула пузырёк воздуха и, перевернувшись на бок, хотела было скрыться… Но не тут-то было: молниеносным ударом лапы пума выбросил её из воды. Крупная рыбина, сверкая чешуёй, описала в воздухе высокую дугу и, шлёпнувшись о берег, забилась в траве. Лама не успел даже толком понять, что произошло.
– Есть одна! – воскликнул пума. – Но теперь придётся подождать, пока рыбы вернутся. А пока что я опять окунусь…
Через некоторое время тени стали снова собираться под водой. Вот одна из рыб заинтересовалась пузырьками. Пума вытянул шею к воде, его ноздри расширились, шерсть на загривке встала дыбом, а под ней заиграли упругие мышцы. Вот рыба уже почти коснулась поверхности воды. Пума, не сводя с неё глаз, медленно подобрал под себя лапу, выпустив наружу когти. И как только рыба схватила ртом пузырёк, резкий удар лапы выбросил её на берег.
– А вот и вторая, – сказал пума. – Ну как, интересно? Давай-ка я покажу тебе ещё один трюк…
И пума снова окунулся и занял выжидательную позицию на ветке. В этот раз, когда очередная стая рыб собралась вокруг капель, он подождал, пока они наглотаются вдоволь пузырьков, а затем сделал резкий выпад вперёд. Падая в воду, он перенес всю тяжесть тела на передние лапы, изо всех сил ударив ими по воде. Раздался оглушительный всплеск, и ламу обдало брызгами, а когда пума, фыркая и мотая головой, вынырнул из воды, вокруг него, вяло пошевеливаясь, лежало на боку с десяток оглушённых рыбёшек.
– Вот это да! – воскликнул лама, застучав копытом по глыбе.
– Крупных рыб таким образом не выловишь, зато мелкие – самые вкусные! – сказал пума, и наскоро собрав улов в пасть, вынес его на берег. Затем он проделал то же самое ещё несколько раз, возвращаясь на берег с полной пастью.
– Ну, вроде бы на сегодня достаточно, – сказал наконец он, взглянув на лежащий в траве улов, – но раз ты пошёл за мной в такую даль, я хочу тебе ещё кое-что показать.
И, подмигнув озадаченному ламе, пума полез на всё то же дерево. Лама, затаив дыхание, следил за каждым его движением. Голова, лапы и хвост пумы то и дело мелькали меж ветвей, которое покачивалось и шумело листвой в такт его движениям. Вскоре рыболов показался на самой верхушке.
– Для начала нам понадобится дождь, – деловито сказал он и тщательно отряхнулся. По воде зазвенели