деток своих к нему водит и вообще по-разному.
– В смысле водит? Милка сама к нему во сны повадилась? Вот, блин, коза самостоятельная. Ладно, осваивайтесь тут. Лен, на тебе поиск рецепта от алкоголизма и введение нового члена, нашего не фига не секретного общества, в курс дела. Я на минутку отбегу, потом будем думать, что дальше делать. Милка пошли! Долго ждать буду?
Лиза обогнула дом, махнув рукой хранителям Юга и Севера и быстрым шагом направилась к калитке на заднем дворе. Химера спланировала следом под возмущенное блеяние отпрысков, что взобрались-таки на вожделенный конек крыши, но победителями себя так и не почувствовали.
Лизу гнало от дома предчувствие чего-то надвигающегося на их маленький мирок. Та самая интуиция, что так часто подводила в нормальной жизни, не давала спокойно разобраться с алкоголиком Витькой и Василисиным вступлением в мир снов. Торопило, подталкивало тикающими секундными стрелками, что она уже опаздывает сделать чего-то важное, жизненно необходимое, но вспомнить что именно никак не могла.
Дома во сне и наяву было слишком много народа. Гости, друзья, что заполонили Лизаветино пространство не давали выдохнуть, сосредоточится на действительно важном для нее ощущении. Не хватало времени, воздуха, одиночества, наконец. Постоянно что-то происходило и если сначала эта бурлящая жизнь захватывала, то последнее время Лиза хотела сбежать из собственного дома, запереться и не видеть никого. Понятно, что это не выход, но жить на вокзале в роли пригородной электрички тоже удовольствие сомнительное.
Единственным местом, про которое никто не знал кроме нее и лешего – было поле с молодым дубком. Вот туда и рванула сновидица. Не передохнет, так с мыслями соберется. Милка парила в вышине, не мешая приходить в себя. Не доходя до дуба, Лиза опустилась на траву, вздохнула полной грудью и просто бездумно смотрела на прозрачные небеса. Тут в самом центре их возрожденного мирка виделось далеко. Разворачивались галактики причудливыми спиралями, парили туманности и яркими росчерками сгорали кометы, привлеченные сиянием и тяжестью небесных тел и миров.
– Это какой-то выверт сознания, я как космический телескоп Хаббл, весь космос на ладони.
– Это ж сон Лизонька. Вот тебе чужие миры твоя душа, как могет, так и показывает. Отсюда далеконько видать. Раньше-то звездочки людишки искрами считали, али глазами отттудова, а нынче вы поди про каждую искорку на песок просеили. Человека в космос запулили. Вот шума -то было. Даже до нашего леса вести доходили.
– Лексей Борович! Я ж посоветоваться шла. Запуталась совсем. Только тут и осталось спокойное место. Дома ни там ни тут покоя нет.
– Вот, кажись своим умом докумекала, елки-метелки, что тайна она тишину любит. Сороки мои какой уж день балаган ваш сторожат. Чисто табор цыганский: туда-сюда носитесь. Ни днем, ни ночью без отдыха. Гости, что кости на погосте – грохоту много, а мяса нет. Ну да не слухай меня старого, наша судьба лесная, а ваша людская.
– Все правильно говоришь. Не дом, а проходной двор. Я даже сосредоточится