сказала Идда. – Думаю, лучше не рисковать и применить непосредственно перед… кхм вхождением. Вдруг у раненого процесс затянется, а действие мази на коже быстро выветривается. Ну, не беспокойся, Триса! Отпросишься по нужде, найдешь момент, – вкрадчиво договорила травница, перебирая пальцы.
– Поняла, спасибо.
Я убрала мазь в щёлку меж грудей.
– Иди сюда, Рик, не подходи к ней… – прошептала Грета из соседней комнаты.
Малыш Рик привычно потянулся ко мне, но мать дёрнула его за руку и оттащила подальше.
– Иди сюда, кому говорю?!
Я с недоумением поглядела в спину подруге.
– Что такое? – прошептала я, переведя взгляд на Идду.
– Не одобряет любовь за деньги. И просто завидует, – понизила голос травница. – Не каждая продажная женщина может лечь с герцогом, тем более с паладином, а тебе подвезло. Иди, Триса. Пусть Пресветлая хранит тебя!
Я покинула подруг, бывших моей семьёй три года, и отправилась в сторону площади, к гостевому дому “Свет Вейгарда”. Что ждёт меня дальше? Доживу ли до утра?
Губы задрожали, к глазам подступили горячие слёзы.
Нет, нельзя сейчас плакать! Испортишь вид – прогонит тебя паладин! Не спасёшь его!
Я подняла глаза к небу. Дневной свет иссяк. Далеко на западе догорала заря. Пронизывающий ветер пробирался под плащ и заставлял дрожать. От холода. От страха. От тяжести на сердце.
Подойдя к воротам гостевого дома, услышала скрежет доспехов, ржание лошадей и голоса рыцарей.
Рэндеваль! Вот кому не хотелось бы показываться на глаза. Я притаилась в тени ограждения и подождала, пока рыцари проведут лошадей через ворота.
– Ну, Генрих… – недовольно пробурчал Рэндеваль. – Сам собрался развлекаться с девкой, а меня отправляешь с чудищами болотными порядки наводить!
– Что, простите, сэр Рэндеваль, не расслышал? – произнёс идущий следом рыцарь.
– Ничего, Самуэль… Ночь ясная, говорю, луна полная! Чудища из всех нор полезут, будьте осторожны.
– И вы будьте осторожны, сэр!
Проводив взглядом удаляющихся рыцарей, я глубоко, насколько это было возможно в тесном платье, вздохнула. Усмирила неистово бьющееся сердце. Рэндеваль ушёл – так спокойнее. Облегчение тёплой волной потекло по жилам, плечи снова передёрнуло.
Сделав несколько глотков свежего морозного воздуха, я поднялась на крыльцо и постучала в высокие дубовые двери.
Открыла служанка. Я разомкнула рот, чтобы объяснить, кто я такая и зачем пришла, но меня опередили.
– Входите, сэр Даренфорс вас ожидает, – сказала она, впуская меня.
Генрих стоял напротив дверей в мягких брюках и сорочке с расстёгнутыми верхними пуговицами, откуда торчало несколько закрученных волосков. Его домашний вид смутил меня. И почему я полагала, что на свидание он непременно придёт в доспехах? Улыбнулась своей наивности.
Сэр паладин приблизился, чтобы взять у меня плащ. От Генриха веяло испепеляющим жаром, от которого перед глазами поплыло красное марево, и я согрелась в один миг.
Его ладонь мимолётно коснулась