были для этого очень веские причины…
Сверлю взглядом макушку Михея. И как я его не узнала? Бороду отрастил… И вес набрал, кстати!
И все равно – не узнать его невозможно. Но у меня в груди даже ничего не ёкнуло, пока он не повернулся.
Я не видела его почти шесть лет и вообще никогда не планировала увидеть. У него своя жизнь и свои планы. Пусть кайфует и расслабляется.
Чтоб у него чирей на жопе вскочил! – с внезапной злостью думаю я. Почему-то – словами своей бабушки.
А, впрочем, к черту Михея. У меня плечо болит! Мне не до душевных переживаний!
Мы с дочкой летим на юг, к морю. Не просто отдохнуть и встретить Новый год в необычной обстановке. Мы собираемся остаться на пару месяцев, чтобы проверить теорию нашего педиатра. Она считает, что Маше не подходит суровый климат нашего родного города, и она будет чувствовать себя гораздо лучше на морском побережье.
И, когда мы отдыхали на юге весной, Машуня за целую неделю ни разу носом не шмыгнула. Приехали домой – снова хронический насморк, переходящий в постоянные отиты и прочие прелести.
Похоже, Михей летит один. Или эта девушка, которая сидит прямо передо мной, с ним? Да нет, мне кажется,они за весь полет ни разу не друг к другу не повернулись. Или я не видела?
Да мне плевать!
Он собирался жениться… Ну и женился, конечно. Ему же это было нужно. Очень.
– Уважаемые пассажиры, наш самолет совершил посадку. Погода за бортом – плюс двенадцать градусов.
А у нас дома минус двадцать. Да тут просто рай!
– Машунь, просыпайся, – аккуратно глажу дочку по голове.
– Мам… я спать хочу.
Она даже не открывает глаза.
– Дочь, мы прилетели.
– Я еще немножечко посплю.
– Смотри, там пальмы!
– Где? – сонно бормочет Маша.
Распахивает свои глазки, таращится, силясь прийти в себя – и снова закрывает их, падая мне на колени.
– Машунь, там Дед Мороз, – уже начинаю нагло врать.
Она даже не слышит.
Пассажиры разбирают свои вещи и торопливо покидают самолет. Я сижу до последнего, потихоньку расталкивая Машу.
Ловлю взгляд Михея, который тоже почему-то копошится. Вежливо улыбаюсь ему, как случайному знакомому и отворачиваюсь.
Уходи! И не оглядывайся.
Встаю, достаю куртки и рюкзак. Одеваюсь сама и одеваю Машу. Теперь надо взять ее на руки… и не потерять рюкзак. И не уронить шапку. И…
– Давай я помогу.
Михей уверенно забирает дочку из моих рук.
Она открывает глаза. Сонно таращится на него. Обнимает его за шею. И шепчет:
– Папа…
Черт.
Мы растерянно переглядываемся. И еще более растерянно улыбаемся.
Маша уже снова дрыхнет. Когда проснется, наверное, и не вспомнит…
– Перепутала спросонья, – бормочет Михей.
Ну… что тут сказать…
– Уважаемые пассажиры, пожалуйста, покиньте салон.
Стюардесса обращается к нам, все остальные уже вышли.
Я иду вслед за Михеем. Из-за его