выгонять из Департамента его пока не собираются.
– Я… подумаю.
Кабинет Робинсона он покидал с тяжелым сердцем. И с какими угодно мыслями, но только не об отпуске. Ник знал единственный способ улучшить положение дел – работать еще усерднее, чем прежде.
Он еще раз внимательно изучил все материалы по делу отступницы, крадущей чужую красоту, и удостоверился, что ничего не упустил. А еще – что уткнулся в тупик. Ни единой зацепки, ни единого подозрения… Со знакомыми Мирны Кларк уже разговаривал один из старших агентов – в отделе особых преступлений существовала особая иерархия. Агенты собирали всю необходимую информацию, инспекторы анализировали ее. Следопыты вроде Ника первыми выезжали на место тяжелых преступлений и пытались по горячим следам отыскать заклинателей. А потом, вне зависимости от исхода дела, ждали новой возможности проявить себя.
Проблема в том, что в его нынешнем шатком положении Ник не мог позволить себе просто ждать. Оттого он так тщательно разбирал отчеты агентов. Искал дело, за которое можно зацепиться. За несколько часов он перебрал с десяток мемокардов. Часть полупрозрачных пластин с записанной на них информацией убрал обратно в ящички для хранения, часть разложил по разным стопкам. Ник и сам не заметил, как на Кенгьюбери опустилась ночь.
Откинувшись в мягком кожаном кресле, он потер лицо. Ощущение, будто ему в глаза песка насыпали.
Нужно выпить кофе. Срочно. От рези в глазах это не спасет, но обязательно вдохновит его на новые свершения.
Что и говорить, к этому часу народу в Департаменте поубавилось. Столовая и вовсе оказалась пустой. Почти пустой. У кофемашины – его вожделенной цели – стояла кареглазая шатенка с идеально гладким и ровным каре. Меган Броуди, старший инспектор Департамента.
Она любила элегантные платья чуть выше колен, которые превосходно облегали ее стройную фигуру, светлые цвета и минимум украшений и макияжа. Сегодня на ней, однако, был строгий и, конечно, идеально отглаженный брючный костюм. Не красавица, но ухоженная и ладная, Меган была отличной и остроумной собеседницей.
Ей было около тридцати (как большинство женщин, свой истинный возраст она предпочитала не называть), однако ее уже считали профессионалом и фанатом своего дела. Одни ею восхищались, другие пытались нацепить ярлыки вроде «старой девы», «железной леди» или «волка-одиночки». Про таких, как она, говорят, что они замужем за работой. Потому совсем не удивительно, что в погруженной в полумрак столовой Ник встретил именно ее.
– Душу готов продать за кофе, – подходя ближе, признался он.
Меган, улыбнувшись, чуть склонила голову набок.
– Если бы я знала, что тебя так легко купить, я бы обязательно этим воспользовалась.
Ник рассмеялся без тени смущения.
– Что ж, теперь в твоих руках грозное оружие. Будь с ним аккуратна.
Говорить с ней было… легко. Приятно. В последнее время они неожиданно сблизились. Изредка (из-за большой загруженности обоих) даже ходили в «Асковай», чтобы выпить вишневого пива и поболтать – о