который он должен был сыграть. И в нём не было никакой роли для настоящего.
С каждым часом мысль о Эйлине становилась более неотвратимой. Атилор даже не пытался сопротивляться, не мог. Она всплывала в его голове не только в моменты одиночества, но и в самые заурядные минуты. Он пытался заглушить её, возвращаясь к работе, но это было как пытаться заглушить вспышки света внутри себя. Невозможно. Она была слишком важна.
– Атилор, ты в порядке? – голос коллеги, Мирона, вызвал его внимание.
Атилор поднял глаза и улыбнулся, но эта улыбка казалась чуждой ему. Он отложил документ и ответил, хотя и знал, что ответ был скорее из вежливости, чем из потребности поделиться чем-то.
– Всё нормально, просто немного уставший. Задачи, отчёты. Всё по расписанию.
Мирон кивнул, но что-то в его взгляде выдавало недовольство. Он видел, что с Атилором что-то не так, но не знал, как помочь.
– Мы с ребятами планируем встретиться в выходные, – продолжал Мирон. – Если хочешь, можешь присоединиться.
– Не обещаю, – ответил Атилор, возвращая взгляд к монитору. – Подумай, – сказал Мирон, уже уходя.
Атилор снова остался один. Он знал, что его коллеги – люди, с которыми ему не было что обсуждать. Их жизни проходили по своим законам, далеким от его. С ними он чувствовал себя так же, как чувствовал себя в этом мире – частью чего-то, что не имело смысла для него. Он был здесь не потому, что ему было нужно, а потому, что так устроены люди. Обязанности. Долг.
Он посмотрел на часы. Рабочий день подходил к концу. Он встал, собрал свои вещи, и на мгновение ощутил неловкость. Он заметил, что его руки дрожат. Это было не от усталости. Он хотел сделать шаг, который он откладывал слишком долго. Он хотел вернуть себе свой мир, хотя знал, что это невозможно.
Эйлина.
Он снова подумал о ней. Не о том, что было, не о том, что могло бы быть, а просто о том, что она существовала. Он не мог избавиться от этого ощущения, как если бы она была частью его жизни, даже несмотря на то, что он пытался забыть.
Он решил, что зайдёт в парк, где они с ней часто гуляли. Он не знал, зачем, но этот импульс был настолько сильным, что он не мог ему сопротивляться. Зачем-то это место, где всё когда-то начиналось, теперь казалось ему важным. Это было не место, а символ чего-то, что, возможно, он так и не понял, но что не давало ему покоя.
На выходе из офиса Атилор заметил, как серый мир за окном вдруг обрёл яркие контуры. Он почувствовал нечто странное, и, несмотря на дождь, который начинал усиливаться, направился в сторону того парка, где они с Эйлиной когда-то сидели, просто наслаждаясь тишиной.
Дождь усиливался, но это не имело значения. Он шёл, чувствуя, как тяжелые капли воды касаются его кожи, как они холодят его, но одновременно делают мир более ясным. Когда он подошёл к парку, он заметил, что здесь ничего не изменилось. В том же месте стояла старая скамейка, под которой вырезали свои имена многие пары. Атилор подошёл к ней и сел, закрыв глаза. В его голове звучала музыка – тёмная и медленная.