кнопок – занятие захватывающее, ибо за весьма короткий период времени можно успеть охватить взором всю палитру телевизионного кретинизма. По всем федеральным каналам Пропагандоны пропогандонили, кто во что горазд, но основной темой их бестолковой болтовни была расчудесная внешняя политика. Про политику внутреннюю говорить совсем не стоило. Все телезрители и без того знали, что внутри у всех у нас говно. Вот Пропагандоны и старались доказать, что снаружи всё говнее нашего говна. Оно и понятно, ведь наружу-то могли попасть лишь считанные единицы, а вся электоральная биомасса переваривалась внутри . Биомасса завидовала тем, кто побывал снаружи, а Пропогандоны сочиняли страшилки про звериный оскал всех без исключения иностранцев, обзывая их русофобами. Знакомая история. Так уже было в СССР, только там все они были антисоветчиками. Ноу-хау, тем не менее, всё же принадлежит евреям, которые всех подряд обвиняют в антисемитизме. Недаром писал Екклесиаст, что всё уже когда-то было, и никогда так не было, чтоб чего-то не было. Ничего нового уже не будет.
На одном из каналов происходило всенародно нелюбимое состязание по кривлянию под фанеру. Надо сказать, что фанера была так себе, а конкурсанты были один другого бездарнее. Тем не менее, всё жюри кричало, что это гениально, и что ничего подобного раньше им слышать не приходилось. Сразу было видно, что Екклесиаст им не указ. Исполнитель роли Конька-Горбунка без грима вел себя надменно, а Всенародный Хомячок изображал из себя Учёного Бобра. Тётя Алла, от каждой новой песенки, испытывала чувство равноценное оргазму и закатывала в потолок глаза, как пионерка, которой в первый раз предложили перепихнуться в подъезде. Её бывший тоже закатывал глаза и четыре раза чуть не обосрался от счастья, зато вёл всё это безобразие какой-то Слава, на лице которого бесконечно сияла идиотская улыбка. Создавалось отчётливое впечатление, что ему не совсем удачно проделали пластическую операцию, приколотив к харе гвоздями улыбку Чеширского Кота. Тыгле до боли в яйцах захотелось поймать этого самого Славу и засунуть ему в жопу паяльник, чтобы посмотреть, будет ли он и тогда улыбаться. Вроде бы, Дэйл Карнеги писал такую хрень: «Улыбайтесь, людям это нравится». Нравится, если ж Вы улыбаетесь изредка. Тыгла нажал кнопку. Снова реклама. Рекламировали станок для бритья пизды, но показывали только гладкую женскую ногу ниже колена. Лицемеры, да что с них взять? Потом рекламировали какой-то загадочный товар антинародного потребления, ни то автомобиль, ни то какой-то сраный банк. После рекламы начался блок жизненно важных новостей.
Все эти теленовости напоминали репортажи из психиатрических больниц, с той только разницей, что не во всех репортажах присутствовали санитары. Вести с полей рассказывали, сколько человек подцепили Ковид, сколько из них померло, и сколько ещё осталось. Позавчера Габору из Питера позвонила Юля и сообщила, что у неё обнаружили Ковид. Юля была кандидатом экономических наук и ездила в Москвабад из Питера два-три раза в год всего-то на пару дней. Такие у неё были командировки. Она любила сочетать