в свой кабинет, Гриневич поймал себя на мысли, что это дело становится всё более мрачным. Он знал, что скоро ему придётся вернуться в «Рубин», но на этот раз ставки были куда выше. Фигурка была ключом. Осталось только понять, к какой двери она подходит.
Гриневич вернулся домой поздно вечером, когда утомление начинало брать своё. Он устроился на диване, включив телевизор на одном из новостных каналов. Тихий голос диктора создавал фон, но внезапно его внимание привлекли слова, прозвучавшие громче обычного:
– Сегодня вечером стало известно о трагической гибели журналиста Игоря Романова. По предварительным данным, мужчина покончил с собой, выбросившись из окна своей квартиры на восьмом этаже. Следствие рассматривает версию суицида, хотя друзья и коллеги утверждают, что Романов никогда не проявлял признаков депрессии или желания уйти из жизни.
Гриневич замер, едва не выронив чашку кофе. Это не могло быть совпадением. Всего пару часов назад он говорил с Романовым по телефону, и тот звучал испуганным, но определённо не как человек, готовый свести счёты с жизнью.
– Нет, это не суицид, – пробормотал он. – Это убийство.
Не теряя времени, Гриневич схватил пиджак, ключи и поспешил к машине. Ему нужно было попасть на место трагедии, пока не убраны все улики.
Квартира Романова находилась в старом кирпичном доме в центре города. Когда Гриневич подъехал, у подъезда уже работали полицейские. Жёлтая лента оцепила территорию, а прохожие столпились, обсуждая происшествие.
Он подошёл к одному из офицеров, стоявших у входа.
– Детектив Гриневич. Я хочу осмотреть квартиру Игоря Романова. Мы работали над связанным делом, – сказал он, показывая своё удостоверение.
Офицер помедлил, но всё же пропустил его внутрь.
– Квартира на восьмом этаже. Следователь Жданов уже там.
На восьмом этаже Гриневич почувствовал лёгкий запах дешёвого табака и кофе. Он сразу понял, что квартира Романова – типичная холостяцкая берлога. Книги, заметки, и небрежно раскиданные вещи говорили о человеке, который всегда находился в спешке.
В гостиной находился следователь Жданов, мужчина среднего возраста с усталым взглядом.
– Гриневич? – Жданов нахмурился. – Ты здесь каким боком?
– Романов недавно помогал мне с делом. Я говорил с ним буквально пару часов назад. Не верю, что это самоубийство, – ответил Гриневич, осматривая комнату.
Жданов махнул рукой.
– Пока это выглядит как суицид. Окно было открыто, стула под ним не нашли, но…
– Но? – подхватил Гриневич, выжидая.
– Есть кое-что странное. Вещи в квартире тронуты. Не как после борьбы, а будто кто-то что-то искал. И ещё вот это.
Он указал на стол, где лежала деревянная фигурка. Она была идентична той, что Гриневич видел на фотографии.
– Чёрт возьми, – пробормотал Гриневич. – Они добрались до него.
– Кто? – нахмурился Жданов.
– Пока не могу сказать точно. Но фигурка связана с его смертью. Вы проверяли