падаю к Вашим ногам… – писал ей Никита.
Но микроскопическими шагами они приближались друг к другу.
– Сегодня сама краснею от мыслей, которые меня вчера одолевали перед сном… Но не просите, не расскажу. Может быть, потом сами прочитаете в моих глазах…
– Я подумал: как Вы, наверное, можете озорничать, когда перейдем черту… Ощущение, подобное свободному падению, катанию на американских горках.
– В мечтах Вы вольны делать со мной все, что заблагорассудится.
– Вы разрешаете?
– Даю Вам полную свободу! Я сегодня смелая!
– Я бы сейчас тихонечко поцеловал уголок Ваших губ… И пока на этом остановился бы…
– Хочу еще!…
– … чтоб нарастало внутри неудержимое… а потом как…
– Нацеловаться бы в волю…
– Я бы Вас обнимал очень нежно… крепко, но осторожно.
– Ах, остановитесь, а то дыхание участилось…
– Я бы пальцами перебирал Ваши пальцы… а ладонями осязал все, что поддается и не поддается осязанию… Не могу уже остановиться. Вот так хочу, когда встретимся… чтоб невозможно остановиться! А еще представляется, как от некоторых моих прикосновений Вы издаете вот такой "Ах!", как сейчас написали.
– У меня внутри полный калейдоскоп… и звуков, и ощущений!
– Хочу осязать Вас, обонять и чувствовать вкус.
– У меня мурашки возникают где-то за ушами и сбегают по шее ниже…
– Какой дождище за окном у меня! В такую погоду зарыться вместе под одеяло и забыть обо всем на свете. А мурашки я стал бы ловить губами… а они от этого только множились бы… Да?
– Чур, сегодня на ночь никаких таких разговоров!
Никита осторожно, но шел в атаку… крадучись, придерживая напор. А Наташа становилась смелее. Они каждый день общались столько, что откровение становилось естественным, а страхи бледнели и осыпались в небытие.
– А я тут вот, о чем подумала. Ведь все начинается с запаха, с первого поцелуя, наши маленькие химические лаборатории знают и делают свое дело. И все, как на уроках химии, когда взаимодействуют два вещества, то либо выпадает инертный осадок и опыт заканчивается, либо выделяется колоссальная энергия…
– Для меня это так удивительно и в новинку, когда так можно чувствовать человека на расстоянии.
А после и вовсе Никита стал отправлять описания своего восторга, своих скрытых доселе желаний, правда, маскируя их в невинные образы… И Наташа его принимала таким.
– … мне нечего сказать, только – " Ах!!!"
– Так хочется не читать Ваш АХ, а слышать!
– Остановиться надо …сейчас! Мне кажется, что при встрече слова будут не нужны…
– Так хочется быть причиной Вашего АХа и сознавать это, и ценить, и захлебываться им.
– Спокойной ночи не пожелаю! Пусть я являюсь Вам во сне совсем смелой, горячей и… ласковой!
Никита летал. Крылья еще не выросли, но он стремился взмыть. Он упивался своей влюбленностью, он ее выращивал, лелеял, культивировал… И время от времени