того, кто сможет помочь тебе с памятью.
Я застыл с куском мяса, свисающим изо рта.
– Да? – спросил я с полным ртом.
– Да, это наша местная целительница, хотя скорее знахарка. Она точно сможет чем-то помочь, я уверена. Можем сходить к ней после еды, – улыбчиво сказала Ханна.
– Угу.
Честно говоря, я понятия не имел, что теперь делать. Доброта Ханны может закончиться в любой момент, и куда мне тогда идти?
Попроситься в волчью стаю? Альфа меня не возьмёт, зачем ему конкуренты? А то все волчихи точно были бы мои.
Может, к белкам? Но я в их дупла не пролезу.
Не, нужно как-то приживаться в деревне.
И вот первая цель есть: разузнать, что не так с моей памятью. Потом определиться с мотивами девушки. Возможно, я смогу пожить здесь ещё какое-то время. Ну и монеты будут нелишними – нужно как-то зарабатывать.
Сидеть на шее у Ханны хоть и звучит соблазнительно, но крайне глупо. Даже сама мысль о зависимости от кого-то мне не нравится. Я мужчина или так, погулять вышел? Это другие должны от меня зависеть, а не я.
Наконец, расправившись с завтраком… или обедом, не знаю – понятия не имею, сколько сейчас времени, – мы начали собираться. Ну как начали: Ханна ходила туда-сюда, а я следовал за ней. Как выяснилось, у меня нет ни верхней одежды, ни обуви. А на дворе, так-то, зима.
То есть я лежал в лесу в тонкой рубашке и штанах. Всё, больше у меня ничего нет.
Чёрт, похоже, деревенские собаки и то состоятельнее меня.
– Да, я очень удивилась тогда. Ты был присыпан снегом, а значит, пролежал там как минимум несколько часов. Но не похоже, что тебе было холодно, – рассказывала она, подавая мне очередные вещи для примерки.
Судя по тому, что я увидел, она живёт одна, но давала мне мужскую одежду. Может, отца?
Стоит ли спросить?
– А это вещи твоего отца? – спросил я, надевая белую кожаную куртку с таким же белым мехом на воротнике.
Хм, а мне нравится: приятно сидит на теле, не сковывает. Не сказать, что я такой уж большой – всего-то где-то на полголовы выше девушки. Да и руки с талией у меня только немного больше.
Думаю, издалека меня и за девушку принять можно.
За своими мыслями я не заметил, как погрустнело личико Ханны, а её глазки наполнились маленькими бусинами слёз.
– Они… мои родители умерли, ня, – тихо, почти неслышно сказала она.
Вот чёрт. Видимо, зря я поднял эту тему. И что теперь делать? Разговаривать о таком с незнакомцем вроде меня она явно не хочет. Утешить? Сменить тему? Да, это подойдёт.
– Чёрт! А мне нравится эта куртка. Как думаешь, у меня получится слиться с сугробом?
Сначала она непонимающе посмотрела на меня, а потом, осознав смысл сказанного, лёгонько хихикнула и смахнула с глаз слезинки.
– Да, думаю, получится, ня. Вот, ня, – сказала она, протягивая мне пару кожаных сапог.
Некоторое время спустя.
Стук-стук-стук
– Да, войдите! – сказала старушка, не отрывая глаз от колышущегося огня посреди комнаты.
Войдя