была приоткрыта, обнажая его громадные желтые клыки, а взгляд был совсем не добрым. Медведь постоял немного, а затем, принюхиваясь, смешно дергая своим черным носом, поднялся на задние лапы, по нему было видно, что он сильно исхудал за время зимней спячки, его шкура словно была ему велика и свисала складками, словно одежда на подростках в стиле оверсайз.
– Потапыч, не вздумай! Прихлопну, словно муху! А тебе еще жить и жить! – пригрозил я медведю, не желая тратить на него выстрел.
– Так он тебя и понял, жрать, поди, хочет, сейчас рванет. Ты главное не промахнись. – прошипел Герасим.
Медведь, постояв на задних лапах, решил взять нас на испуг и громко и очень грозно зарычал, но мы не шелохнулись, разве что лошадка Бегунка немного нервничала, но все же оставалась на месте. Чернике было вообще по барабану, она словно была уверена как во мне, так и в Акелле, да она и сама, если лягнет в полную силу этого мишку, то с легкостью расколет ему черепушку, словно орех.
– Гер, дай короткую очередь под ноги, может, свалит, а то выстрел на него тратить не хочу. – предложил я напарнику, и тот без лишних вопросов, от бедра выпустил очередь из пяти выстрелов прямо перед лапами медведя.
Наш ответ показался медведю вполне себе убедительным, и тот то ли от грохота выстрелов, то ли от свиста пуль, тут же развернулся и на полном ходу ломанулся обратно, оставляя за собой характерный медвежий след цвета детской неожиданности.
– Смотри, как шуганулся, аж обделался! – громко смеясь, показал пальцем Бегунок.
– Ага, с медведями всегда так, чуть что – они сразу гадить начинают. – улыбаясь, ответил я и, разрядив РПГ, пристегнул его на свое место.
– Как думаешь, не вернется? – уточнил напарник.
– Думаю, нет, он запах пороха учуял, вот и слинял, видимо, уже не раз ощутил на своей шкуре и знает, к чему подобные встречи приводят, вот и ушел. Думаю, к нам он больше не сунется, тем более он убежал в другую сторону, ну а если и вернется, то тогда завалим, других вариантов не будет.
– Тоже верно, такого что с автомата, что ружья застрелить тяжело, все же нужно стараться в сердце бить, мозги, говорят, у них совсем маленькие, и попасть в них сложно. – пояснил парень.
– А я-то думаю, как ты столько лет прожить смог. – не удержавшись от подколки, рассмеявшись над собственной шуткой, ответил я.
– Чего!? А я-то тут причем? – не понял Бегунок, но пару минут спустя до него дошло, и он вроде даже обиделся, пообещав меня так подколоть, что я в жизни больше не посмею смеяться над ним.
С наступлением темноты мы остановились на ночлег, место выбрали на возвышенности, там, где более сухо и обзор получше. Снял с Черники сбрую, та отправилась щипать молоденькую травку, Ак уселся рядом со мной в ожидании своего ужина, а Бегунок принялся разводить костер из собранных нами дров.
Лес так и дышал свежестью и весенним настроением, всюду пели птицы, доносились звуки диких зверей, так что я сидел и думал, а не заглянет ли к нам сегодня ночью кто-нибудь