анестезиологов-реаниматологов, как Карпов и Хмельницкий днем с огнем не сыщешь. Мне порой кажется, что они с пеленок знали как людей спасать.
– Ну да, – кивая головой соглашается Саня. – Серега прав, брак отметаем. Здесь что-то другое, – произносит задумчиво. – Кир не мог повредить трахею. Думаем ребята.
– Тогда только образование нового свища, – соглашается со мной Никита и миролюбиво разводит руки в разные стороны. Пожимает плечами. – Другие вариков нет.
– Я делал ревизию, – жестко заявляет Игнатов. Он упрямо стоит на своем, не сдвинешь с места.
Вот и как его переубедить?
– Кир, ты ведь мог его пропустить, – добавляю спокойно, пытаясь понять, как такое в принципе могло выйти. – Сам знаешь, человеческий организм непредсказуем, а свищ-то крохотный, ребенок растет, пищевод и трахея тоже, вот и получается, что свищ увеличился.
Крайне редко, но такое бывает. Я лично с подобным не сталкивался, но как-то пару лет назад присутствовал на научной конференции и слушал доклад по заболеваниям трахеи. И про трахиопищеводные свищи в том числе.
– Нужно делать бронхоскопию, – безоговорочным тоном заявляет Скворцов.
– За эти два месяца у ребёнка было две пневмонии и три бронхита, – продолжая отстаивать свою точку зрения открываю историю болезни и показываю пальцем на прикрепленные выписки из инфекционного отделения соседней больницы. Там диагнозов хоть отбавляй.
– При каждой госпитализации были высеяны вирусы, – не уступает мне Миша Майоров. – Заметь, при каждой, – кивает на выписные эпикризы.
– Бокавирус? Риновирус? Парагрипп? – перечисляя обнаруженные у ребенка возбудители не скрываю своего скептического настроя. – Вы смеётесь? – изумленно смотрю на друзей.
Нет, конечно, отрицать трахиопищеводный свищ и сваливать всё на инфекцию куда проще, чем дать ребёнку очередной наркоз, провести ревизию трахеи и пищевода, а после этого готовить к очередной операции. Только вот никакого иного способа подтвердить или опровергнуть догадку у нас нет.
Достаточно сделать бронхоскопию и сразу станет понятно кто прав, а кто ошибался.
И почему-то я просто уверен, что ошибочное мнение у Майорова и Игнатова. Не у меня.
– А я вам говорил, что инфекционистам верить нельзя, – с ехидной ухмылкой заявляет Марк Гнатюк. Он как всегда в своем репертуаре, наш извечный приколист. – Нужно смотреть на клинику, – показывает жестом на историю болезни. – Она у тебя как никогда чёткая. Признаки смотри, а не чужие эпикризы считай!
– Это будет двадцатый наркоз у шестимесячной крохи, – Кир обречённо хватается за голову.
Он не меньше моего знает, чем это чревато. Только вот иного выхода нет.
Без наркоза невозможно провести обследование и выявить реальную причину. Нельзя провести операцию и иссечь свищ.
– Я буду с тобой, – отзывается Хмельницкий. – Дам самый лайтовый наркоз, – заверяет.
Прыскаю со смеху. Ну-ну.
Только ленивый не знает, что если хочешь избежать проблем и провести операцию