обен их так изгибать. Судя по выправке, форменному мундиру, суровой физиономии и магическому свечению поверх темных зачесанных волос – важный тип. Смутно припоминалось, будто где-то мы уже встречались. Но где?
Я робко вытерла руки о фартук, гость глянул на эти новые кровавые разводы и нахмурился:
– Девушка, вы нормальная?
Нет, все же он со мной не знаком.
– Господин маг, нормальнее меня во всем королевстве не сыщешь, – уверила я, запоздало изобразив учтивый поклон. – А почему вы спрашиваете?
– Моя падчерица немного не в себе, – сквозь зубы пояснила Бояна и, грузно поднявшись с кушетки, зашипела: – Елизара, сколько раз тебе было велено в таком виде не шастать?
– Извините, – я попятилась из гостиной обратно в коридор, – ухожу.
– Стойте! – настиг меня приказной тон мага. – Чья это кровь?
«Ну не ваша же» – тянуло ответить, но за нарушенные мачехины приказы мне и так светило наказание, а два наказания – гораздо хуже, чем одно. В этом доме полагалось прятать три вещи: нрав, дар и юмор.
– Предназначенной на жаркое курицы, – премило улыбнулась я, ведь не существовало правила, что жертвенную курицу потом нельзя зажарить, – которая отчаянно боролась за свою жизнь. Но с ней все в порядке.
– В порядке?..
– Конечно, она теперь мертвая. – И ее жертва не будет напрасной! – Вы останетесь на ужин?
– Не останется. – Бояна воинственно вздернула оба свои подбородка. – Магистр Димитар, здесь нечего расследовать. Гибель моего супруга – трагический несчастный случай.
– Произошедший при загадочных обстоятельствах.
– Нам не о чем говорить. Дело год как закрыто.
– Тогда чего вы опасаетесь? – ухмыльнулся тот, приподняв уголки тонких, четко очерченных губ, и я вспомнила, где его встречала.
На похоронах отца. Немудрено, что господин следователь меня не узнал. Та заплаканная юная леди в роскошном траурном платье и нынешняя замарашка – на вид два разных человека.
– Не тратьте напрасно мое и свое время, – высказала ему Бояна и зло зыркнула на меня. – Почему ты еще здесь?
– Господин велел стоять…
– Полагаю, родная дочь вашего супруга в курсе событий того рокового дня, – произнес он все с той же незабываемой ухмылкой. – Пусть она ответит на мои вопросы.
– Вы не имеете права ее допрашивать без разрешения опекуна, – осклабилась мачеха, – а я не разрешаю. Свидетель из нее ненадежный, бедняжка после смерти отца тронулась умом.
Ага, настолько, что переселилась на чердак и заделалась прислугой. Таков ее злодейский план. До моего двадцатилетия – выставлять блаженной дурочкой, после – упрятать куда подальше, дабы не делиться наследством. У меня план тоже был, и первым его пунктом значилось протянуть еще год. Сложно качать права, когда у тебя их нет. А если от меня решат избавиться раньше времени – это совсем лишнее. Я пока не изучила до конца батюшкины некромантские талмуды, тайно припрятанные в погребе под сараем.
– Не смею задерживать, – смилостивился надо мной Димитар, – идите.
Я успешно допятилась и укрылась на кухне. Ужинать он действительно не остался, но за общим столом нам бы посидеть и не довелось. Мачехе и двум ее дочерям – моим названым сестрам – я накрывала в столовой, а сама драила на кухне котлы, упоенно представляя, что это их бестолковые головы. Так отскабливать гарь было в удовольствие.
После уборки со стола отдохнуть не дали: требовалось помочь дорогим сестрицам собраться на вечерний бал во дворец. Сначала я затягивала корсет Живке, наслаждаясь приятным звуком хруста ее ребер, затем подкладывала скомканную бумагу в лиф Донке, имитируя отсутствующие у той прелести. У меня подобных проблем не имелось, что побудило обеих зубоскалить больше обычного.
– Красотень, – хрипло выдохнула перед огромным зеркалом Живка и бросила мне через плечо: – Небось, ты бы тоже отправилась с нами на бал?
Конечно, да! Кому не хочется бесплатных кушаний и танцев? Я уж точно не прочь.
– Как жаль, что тебе не в чем пойти, – хихикнула Донка, будто это было единственным поводом разорвать мое приглашение в клочки, и гордо выпятила бумажную грудь. – Поговаривают, там сам принц намерен присмотреть себе невесту.
– Вас не пропустит. – Я заботливо пригладила кружева на ее пышной юбке. – Уверена, вы ему сразу понравитесь! Но… Вас две, он один. Как вы будете его делить?
– По старшинству, – Живка надменно уставилась на младшенькую, – и вряд ли его высочество падок на прелестно выпирающие кости. Эдак от объятий синяки заработать можно.
– Не слышала, чтобы наследник престола предпочитал тискать тех, кто способен сломать ему колени, – хмыкнула та.
– Ах ты… Коза худосочная!
– Хрюня сиськастая!
Воспользовавшись их перепалкой, я бочком выскользнула из гардеробной комнаты, пока меня опять не припахали. Сами себе прически сделают, если волосы друг