ла городская управа. Среди толпы людей, шума и смеха, их взгляды случайно встретились. В тот момент, казалось, время остановилось. Глаза цвета морской гальки, принадлежавшие Марку, засияли, словно в них отразилось солнце. С тех пор, их миры, такие разные и полярные, начали неудержимо тянуться друг к другу. Но это притяжение было запретным, словно сорванный плод с дерева в райском саду. Их родители… их семьи, словно два враждующих клана, стояли стеной на пути их растущего чувства.
Семья Лизы – это островок консерватизма и старых традиций в бушующем море современности. Ее отец, строгий и немногословный мужчина, работающий бухгалтером, придерживался четких правил и строгих взглядов на жизнь. Мать, женщина с мягкими чертами лица, но со стальным стержнем внутри, была хранительницей очага, но вместе с тем, строгим стражем семейных устоев. Они считали Марка, с его артистичной натурой, свободолюбивым взглядом на мир и небрежной манерой одеваться, чем-то неприемлемым, чуждым их устоявшемуся миропорядку.
Родители Марка, в свою очередь, хоть и были более либеральными, и занимались творчеством – отец был художником, а мать – писала романы – смотрели на семью Лизы, как на нечто замшелое, консервативное, оторванное от реальности. Они не одобряли их отношения, видя в них потенциальную опасность и конфликт, способный нарушить сложившийся баланс.
Лиза снова взглянула на часы. Стрелка бежала по циферблату, словно маленькая, торопливая мышка. Тревога в ее груди стала сильнее. Она вспомнила слова матери, сказанные вчера вечером за ужином:
– Лиза, милая, неужели ты не видишь? Он тебе не пара. Он вольный ветер, а ты – домашний цветок. Вы с ним совершенно из разных миров, и я не хочу, чтобы ты страдала.
– Но мама…– попыталась возразить Лиза.
– Никаких «но»! Он не подходит тебе, и точка! – перебила ее мать строгим тоном.
Лиза тогда обиделась. Эти слова отозвались в ее сердце ноющей болью. Но, вместе с тем, ее обуревала отчаянная решимость. Она не могла просто так отказаться от того, что зародилось между ней и Марком. Это было больше, чем просто симпатия. Это было нечто, что заставляло ее сердце биться чаще, что давало ей силы, что наполняло ее жизнь красками.
И вот сейчас, пока она стояла в саду, ожидая Марка, ее мысли метались, словно бабочки в ветреный день. Она боялась, что их тайные встречи будут раскрыты, что родители узнают об их любви и попытаются навсегда разлучить их. Но, одновременно с этим страхом, в ней росла надежда. Надежда на то, что они смогут преодолеть все препятствия, что их любовь окажется сильнее предрассудков и предубеждений.
Скрип старой калитки заставил ее вздрогнуть. Она подняла глаза и увидела Марка. Его волосы цвета спелой пшеницы, немного растрепанные от ветра, его глаза, цвета морской гальки, засияли, когда он ее увидел. Его губы растянулись в широкой, заразительной улыбке. Он ловко перелез через покосившуюся калитку, словно кот, перепрыгивающий через забор, и, оказавшись рядом с Лизой, притянул ее к себе в объятия.
– Прости, что опоздал, – прошептал он, вдыхая аромат ее волос. – Отец долго возился со своими красками, и я не мог вырваться раньше.
– Ничего, я только что пришла, – соврала Лиза, прижимаясь к нему.
Она наслаждалась его теплом, его прикосновениями. В этом саду, наедине друг с другом, запреты родителей казались чем-то далеким и нереальным. Здесь, под сенью старых вишневых деревьев, они были сами себе хозяевами, свободными от условностей и предрассудков.
– Как ты? – спросил Марк, отстраняясь от нее.
– Как и всегда, – пожала плечами Лиза, – Жду нашей встречи как спасения от тоски.
– Я тоже, – сказал Марк, беря ее за руку. Его пальцы переплелись с ее пальцами, словно два побега одного растения. – Я скучал по тебе.
– А я по тебе, – прошептала Лиза.
Они прошлись по саду, взявшись за руки, словно два ребенка, познающие мир. Марк рассказывал ей о своих новых идеях для картин, о том, как он видит мир, о том, как он хочет выразить свои чувства на холсте. Лиза слушала его, затаив дыхание, восхищаясь его талантом и его способностью видеть прекрасное в обыденном.
– Я вчера до поздней ночи сидел за мольбертом, – говорил Марк, – Мне так хотелось написать твой портрет, передать в нем всю твою красоту.
– Ой, ну хватит! – покраснела Лиза. – Ты преувеличиваешь.
– Нисколько, – возразил Марк. – Ты самая красивая девушка, которую я когда-либо видел.
Лиза улыбнулась, заливаясь краской. Она опустила глаза, смущаясь его комплиментов.
– А ты… А ты мой принц, – прошептала она, подняв на него свои синие глаза, – Мой самый настоящий, волшебный принц.
– А ты моя принцесса, – ответил Марк, глядя на нее с нежностью. – И я готов на все ради тебя.
– Даже если весь мир будет против нас? – спросила Лиза, в ее голосе звучала тревога.
– Даже если весь мир будет против нас, – заверил Марк, сжимая ее руку. – Наша любовь сильнее любых преград. Мы обязательно справимся, я тебе обещаю.
Лиза смотрела в его глаза и верила ему. Она