класс. Учиться ему не нравилось, но Нина Николаевна, их воспитатель сказала, что так нужно. Нина Николаевна была хорошей женщиной, она до самого их выпуска из детского дома заботилась о них с Никитой. Ее все любили.
Когда он стал постарше, то выяснил, что мамка за ним может и не прийти. Ей дали 11 лет тюрьмы за убийство и хранение наркотиков. Это почему-то не сильно ранило его сердце, а по правде сказать, вообще не ранило. За несколько лет он успел забыть даже, как она выглядит, а то что тут намного лучше, чем дома, – это он точно уяснил. В последствии она и вовсе умерла в застенках исправительной колонии – туберкулез.
Никиту чаще прочих таскали по врачам, и все говорили, что у него проблемы с речью и задержка в развитии. Но Генка знал, что никакой задержки у того нет, – он просто не очень любит говорить и проявлять эмоции. Никита с самого первого дня их знакомства был таким. Они всегда были вместе. В школе сидели за одной партой, за одним столом ели, их кровати в комнате стояли рядом, а если приходилось драться, то всегда заступались друг за друга. А драться приходилось часто, особенно в возрасте 10-12 лет. Старшие ребята всегда всех задирали, но Генка не признавал ничье лидерство и всегда опрометчиво огрызался. Множество раз их с Никитой били целой толпой, но никогда он не перед кем не прогибался. Так он собственной кровью и заслужил уважение. А после медкомиссии так вообще стали сторониться его, как психа со справкой на руках. Пошел слух, что с такой справкой он может даже убить человека и ему ничего за это не будет.
Это было на руку, – битвы за выживание прекратились, дышать стало свободнее. А когда старшие ребята покинули стены детского дома, Генка и вовсе ощутил себя королем. Они с Никитой уже тогда зарабатывали неплохие деньги: продавали за стену гуманитарку, торговали наркотой, а также сутенерство, – местные девочки постарше не прочь заработать.
Некоторые люди вокруг поговаривали, что они с Никитой на самом деле братья, вроде как сводные, потому что отец у них один. Но даже если и так, это ничего не меняет. Генка и без того считал Никиту братом. Но Никита наотрез отказывался разговаривать о возможном общем отце, он вообще ничего не хотел знать о их родственниках, каких бы то ни было. Если начинался подобный диалог, тот закрывался в себе еще сильнее, поэтому Генка зарекся не поднимать эту тему.
Дверь главного входа открылась и на свет выбежал мужчина в мятой рубашке и с кипой документов подмышкой. Он спешно заправлял рубашку в брюки.
– Молодые люди, а вы тут что, ждете кого-то?
– Да нет, просто болтаем, – ответил Генка. Мужчина удовлетворительно промычал и поспешил к своей машине на парковке.
– Как думаешь, больницу могут закрыть? Она вообще закрывается на ночь? – спросил Генка брата.
– Да вроде бы нет. Помнишь, как Витя-гном проглотил градусник на спор, его же ночью возили в больницу.
– Ха, да, помню. Не знаешь, что с ним стало? Его как увезли, так и с концами.
– Говорят, что почти год лежал в больничке в Калининграде,