олёт выравнивается, исчезает чувство тошноты.
– Как у тебя получается оставаться таким спокойным?
Рид усмехнулся, и помог мне расстегнуть ремень безопасности.
– Это не я спокойный, а ты слишком нервничаешь, мы отлично долетим. – Рид обнял меня и поцеловал в щёку.
– Долетим…– задумчиво произнесла я, – а что дальше…дальше, похороны…
– Марша, мне очень жаль твою тётю, я знаю как вы все её любили.
– Извини, что тебе тоже приходится лететь с нами.
– Марша, не говори глупостей, меня никто силой не тянет, я просто хочу быть с тобой в такие моменты, тебе и мне так будто спокойнее.
– Ты прав, так спокойнее. – Я прижимаюсь к нему поближе. – Сколько нам лететь?
– Около девяти часов.
Я тяжело вздохнула и заправила за ухо длинную челку.
Я смотрю в иллюминатор на бледные облака, под ними просматриваются густые леса. Решаю посмотреть как остальные. Поворачиваюсь назад и, чуть привстав, стараюсь увидеть братьев и сестру.
Вчерашний день ничем особо не отличался от остальных, а вечером нам позвонил дядя и сообщил, что тётя, сестра мамы, погибла в автокатастрофе.
Мой старший брат, Кейн, смотрит в иллюминатор тем же застывшим взглядом, что и я минуту назад. Уже не обращает внимание на младшую, шестнадцатилетнюю Ларкин, которая сидит с ним рядом и тихо плачет. Её длинные тёмные волосы заплетены в два колоска, две пряди обрамляют лицо с милыми по-детски щечками. Тушь растеклась, а глаза от слёз стали ещё более синими. У неё глаза, как у мамы небесного цвета. У Кейна такие же глаза и волосы. Позади них сидит девятнадцатилетний Патрик, у нас с ним глаза серые и каштанового цвета волосы, мы в папу. Он, включив на полную музыку в MP3, делает вид будто спит. Но я знаю, что это не так. Наверное, таким образом он пытается отвлечься от всхлипывающей Ларкин. Его волосы взъерошены, а воротник ветровки небрежно подвернулся.
– Знаешь, я схожу к Ларкин. – Говорю Риду и уже собираюсь встать, но он усаживает меня на место.
– Зачем, Марша? Ты сейчас начнёшь её успокаивать, и ей станет ещё хуже, она вконец расклеится.
– Наверное, ты прав. – Поразмыслив, соглашаюсь и пытаюсь расслабиться. Снова дёргаю свои короткие волосы убирая локоны за уши. Пытаюсь отвлечься рассматривая остальных пассажиров.
Впереди меня, на противоположной стороне прохода, сидит женщина в черной вязаной водолазке и прямого кроя юбке до колен, на ногах аккуратные туфли на маленьком каблучке. У неё неплохая фигура, на вид около двадцати пяти. Черные прямые волосы, длиной почти до локтей, собраны заколкой, прядь косой чёлки чуть спадает на лицо. На шее серебряная цепочка с кулоном в виде птицы. Над правой бровью маленькая черная родинка. Яркая, приветливая улыбка. Я могу отметить насколько добрые у неё глаза, они у неё ярко зелёного цвета. Рядом с ней сидит мальчуган лет пяти и, болтая ножками, сосредоточенно крутит в руках игрушечного робота, при этом что-то рассказывает маме. Я замечаю, что обручального кольца у женщины нет.
Недалеко от них сидит мужчина, ему бы я дала лет сорок. Он слегка полноват. У него мощные руки, скорее всего, там где он работает, нужна физическая сила. Возможно, он строитель.
– О чем ты задумалась? – спросил Рид.
– Наблюдаю за пассажирами.
– Снова угадываешь кто есть кто? – улыбается. – И кто сейчас? – смотрит куда и я.
– Вон тот плотный мужчина, думаю, он строитель, а ещё он постоянно чем-то недоволен, каждый раз зовёт бортпроводницу и бурчит на неё.
– Может, он тоже летать не любит?
Я улыбаюсь.
– Может. Думаю, его раздражает сидящий позади мальчуган с роботом. Он порой оборачивается и кривится, а один раз даже сделал его матери замечание, чтобы мальчишка вёл себя тише. По-моему, он и так не шумит…
– Думаю, он фермер и живёт один. – Шепнул Рид.
– Почему?
– У него снизу порваны джинсы и заштопаны, явно, по-мужски. Женщина бы сделала шов аккуратнее, а ещё он в выцветшей клетчатой рубашке, такие только фермеры и носят.
– А ещё у него до жути грязная обувь! – начинаю бурчать я, как только вижу, что он снова бросил нервный взгляд на мальчишку.
– И как его только в самолёт пропустили, его за это посадить мало. – Говорит Рид, передразнивая мой недовольный тон и мне становится смешно.
– Ладно, кто дальше?
– Кхм… вон та девушка с пышными рыжими волосами.
– Ух ты! – Оценивающе произносит Рид и я щипаю его за руку. Он улыбается.
– Как думаешь, кто она?
На рыжеволосой девушке с зелёными глазами серая футболка, черная облегающая жилетка, прямого кроя серые шорты, колготки и массивные сапоги в стиле милитари.
– Это Петра Новак.
– Ты её знаешь? – удивляюсь я.
– Она проходила регистрацию прямо перед нами. Я запомнил её, потому что она была очень неразговорчива. Когда её спрашивали,