гувернантки юбки, взялась за работу.
Все её несчастья начались с колодца, через дорогу от библиотеки…
Маруська долго изучала конструкцию, вспоминая свои книжные знания, прикидывала, как эта штука должна заработать. Как одновременно запустить ведро на десятиметровую глубину и постараться удержать рычаг, практически угрожающий убийством. Как девушка не старалась отладить процесс, рычаг больно саданул по плечу.
– Тьфу, ты чертово устройство! – непотребно выругалась Маруська, утопив ведро и, унимая пронзившую плечо боль.
– Не плюй, мезонька, в колодец – испить захочешь! Слыхала, поди, поговорку-то? Проси у водицы прощения, коль сама неумеха.
Девушка в долгой юбке и с толстой косой цвета спелой ржи, растеряно стоящая у колодца, привлекла внимание живущей рядом старушки, подошедшей на помощь
– Вот ещё глупости! Я похожа на ненормальную? С чего бы я с водой начала разговаривать!
– Вода живая! Она и рождается, и бежит куда-то, и спит как мы, и умирает в своё время. Когда ночью – то водицу будишь, встав испить, и то разрешения спроси: «Божья вода – напои меня, рабу божью… Как тебя звать-то?»
– Мария Львовна!
– Маруська, значит!
– А чьих будешь, Мария Львовна?
Бабуля произнесла полное имя Маруськи слегка поддев молодую зазнайку. На деревне полным именем только уж больно уважаемых называют, а уважение – поди-ко, заслужи!
– В смысле чьих?
– В родне-то у тебя кто из здешних?
– Нет никого, приезжая я.
–Ну, ну, не сердись! А у водицы прощения-то попроси. Да заходи в гости. Александра Васильевна – я или Вавилиха, мой дом первый у библиотеки. Знаю, что тебя к нам культуру поднимать направили. Вот с себя и начни. Не соромничай, а уж особо нечистого у воды не поминай. Ох, закрутит!
4
– Есть кто?
От неожиданности Маруська, возившаяся с печкой, вздрогнула. Показываться золушкой первому посетителю не хотелось. Она тихонько перебралась от печки к стеллажам и, найдя над стройными рядами книг обзорную щель, оглядела вошедшего: «Батюшки, никак участковый пожаловал!» – она хотела было поправить юбку, но тогда пришлось бы положить лучину, выдав свой наблюдательный пункт. «А, молоденький-то какой! Должно быть, генерал!» – «прыснула» про себя Маруська, совсем не разбиравшаяся в офицерских чинах и званиях.
Свой милиционер в деревне появился незадолго до Маруськи. Сын начальника лесопункта, вернувшийся со службы из рядов советской армии, с лёгкой руки отца, вступил в ряды советской милиции. Древесины стране требовалось всё больше, своих лесорубов не хватало, приходилось собирать желающих заработать на валке леса со всех уголков необъятной Родины. Мужики без баб, ясно, хулиганили. Случались и убийства в пьяной драке. С участковым в деревне стало как-то спокойней.
Маруська неожиданно громко чихнула. И тут уж ей пришлось представить себя гостю.
Вид у неё после возни с печкой был совсем не интеллигентный.