ему игрушку, но не сейчас. Плюс, эта обострившаяся за последнее время подозрительность тестя, возможные козни шурина, передряги на работе. Неблагодарный сизифов труд, за который никто и спасибо не скажет. Ни дня покоя! Вертишься весь день подобно белке в колесе, чтобы выслушивать упреки в лицемерии и актерстве от этой завистливой неблагодарной кокотки, да как она смеет? И потом, что дурного в актерстве? Все играют. Вспомнил трилогию «20 век» Кена Фоллета, где была сцена появления Гитлера в подожженном Рейхстаге и его действия были именованы великой актерской игрой.
«До того как догорит здание рейстага люди Германии превратятся в пепел» – слова сказанные Ашенбахом в фильме «Гибель Богов» говорили о чудовищном в своем нигилизме запале людей стоявших у истоков Третьего Рейха. Запал этот, собственно, никуда не делся и живет в сердцах людей, вынашивающих новые не менее коварные планы просто под другими лозунгами и совсем под другим соусом. Да и по сути, кто мы все? Бездушные лакеи Капитала, постоянно стремящегося к саморазростанию. Есть что-то леденяще чудовищное в его логике; Маркс понял это одним из первых в свое время. Понял и ужаснулся. А толку? Несмотря на свои гениальные прозрения, он так и останется Лже-Кассандрой XIX века, предвидевшей неизбежный крах буржуазии. Бедняки и проли всех мастей часто презирают нуворишей за их непомерную алчность, не подозревая, что эта самая алчность всего лишь одна из уловок Капитала, благодаря, которой он разрастается. Мы наивно полагаем себя хозяевами денег, мы копим, вкладываем, размещаем их. На самом деле Капитал, этот сидящий на хвосте Молох, терпит нас, людей постольку поскольку, и не далек тот день, когда он брезгливо швырнет нас в мусорное ведро истории, это лишь вопрос времени. Мы всего лишь туалетная бумага, которой он подотрет свой толстый жирный зад перед тем как слить в унитаз, и ничего больше. А альтернативы? – спросите вы. Может, отказ от денег? Старый добрый бартер. «Bon sauvage» Благородный дикарь Руссо… что там еще? А, впрочем, смысла в моей гневной и к тому же, не самой искренней филиппики ноль; трутню негоже задаваться вопросами о правильном устройстве улья.
Нить моих плавно скатывающихся в тугой клубок размышлений прервала смс-ка. Как всегда, не вовремя! Гюнай…Только ее не хватало! «Привет, Рамиль. Не знаю, может я поступаю неправильно, что пишу тебе. Прошло больше двух месяцев после нашего расставания. Мы встречались с тобой три года, неужели ты так быстро все забыл и вычеркнул меня как будто ни в чем не бывало? Ты ведешь себя как холодный бесчувственный робот. Ты не можешь так просто взять и бросить меня. Знай это не сойдет тебе с рук»!
– Кто это? – спросила Ева.
– Ничего, это жена пишет, спрашивает, как проходит мой ужин с гостями.
Не прошло и пары минут, как раздался звонок жены: «Да, дорогая. Все идет шикарно, гостей много, стараюсь, чтобы им было весело! Да, мы уже поужинали, а сейчас начнется специальная музыкальная программа. Ты помнишь Мурата? Да, того самого, с семьей которого мы сидели в том ресторане на Босфоре. Он шлет тебе большой привет… что? Мама тоже у нас? Большой привет