университете, с трудом натягивая джинсы из-за сильной слабости, и пару раз махнув расческой по волосам, чисто из принципа, что так полагается, заранее поковыляла на улицу дожидаться такси.
Перед подъездом была припаркована знакомая черная машина, а на ее капот опирался мрачный Итан, скрестив руки перед грудью.
«Откуда он узнал про дату и время?»
Я не показала своего удивления и, не обращая внимания на молодого человека, молча прошествовала до ближайшей скамейки, медленно садясь и доставая телефон из кармана. На меня упала тень от остановившегося передо мной Итана, и голос, подстать мрачности внешнего вида, произнес:
– Я тебя подвезу, пойдем.
– Не надо, я вызвала такси, – отвечаю, не поднимая глаз.
– Отмени.
– Нет.
И следом:
– Что ты делаешь? Отдай!
Возмущенно проследила я за улетающим мобильником из моей руки, и за тем, как Итан по-хозяйски что-то там набирает, сообщая хладнокровно:
– Заказ отменен, бери сумку.
Я задохнулась от злости, глядя на его раздражающую уверенность, и открыла ладонь, требуя:
– Верни и уходи. Справлюсь сама!
По мне пробежались ироничные глаза:
– Когда-то я уже это слышал.
Фраза совпала с решительным шагом и подхватыванием вновь на руки, я дернулась, упираясь в мужскую клетку, но услышала жесткие слова:
– Повторюсь про лишнюю возню и падение вниз.
Мои руки ослабли сами собой от понимания, что я ничего не могу противопоставить, ну не кричать же, в конце концов:
– Спасите! Мне насильно пытаются помочь!
И я сникла, обнимая полученные вещи и телефон.
– Ты не только плохо выглядишь, так еще и похудела. – Раздраженно заметил Итан, шагая к машине и опуская меня на землю рядом с пассажирским сидением, открывая дверцу.
Мне нечего было ответить на антикомплимент, так как за проведенные дни дома мне действительно не стало лучше, и еще поражала легкость, с которой молодой человек таскал меня, хотя я всегда была несколько хрупкой, возможно, причина в этом.
До больницы мы доехали в гнетущей тишине, и я вновь прокатилась по верху до кабинета травматолога. Мой носильщик невозмутимо остался рядом, не думая выходить на время осмотра. Врач пощупал и покрутил мою ногу, грозно говоря затем, наматывая новые бинты поверх мази:
– Вы чем занимались? Никаких улучшений, скорее на лицо ухудшение картины. Вам же был прописан полный покой или вы решили, что связки в принципе ни к чему? Молодой человек, почему не проследили за подругой? Безобразие.
– Спасибо, мы вас поняли, – вежливо ответил Итан за нас двоих и сам забрал из рук доктора листок с назначением, больше ничего не говоря до самого возвращения к машине, спрашивая уже выехав на дорогу.
– Тебе не стыдно?
Я устало прислонилась к спинке кресла:
– Почему ты просто не можешь оставить меня в покое?
Тяжелый выдох водителя.
– Потому что люблю тебя.
Я зло фыркнула:
– Это