и был вынужден, чтобы предотвратить ее, отказаться от отдыха. Действительно, сербский деспот Буйко Лазарь поднял восстание и объединил против османов в одну конфедерацию валахов, венгров, далматинцев и трибаллов. Эта грозная лига не испугала Мурада; он ускорил приготовления к новой экспедиции в Европу. Но прежде чем отправиться в поход, он послал Лазарю мешок проса, символизирующий бесчисленные войска, которые он вел против Сербии; деспот сразу же раздал подарок домашней птице в присутствии послов; затем, повернувшись к ним, сказал: «Вы видите, как быстро эти птицы склевали ваше просо; передайте своему господину, что его люди, какими бы многочисленными они ни были, будут так же быстро уничтожены сербами». Он сдержал слово: армия из двадцати тысяч османов, атакованная силами объединенных народов, была уничтожена. Мурад лично прибыл (1389); он лишил владений болгарского царя Шишмана, на дочери которого был женат, и настиг сербов на Косовом поле, на границе Боснии и Сербии.
Амурат провел часть ночи в совещании с самыми опытными своими генералами и двумя сыновьями, Баязидом и Якубом. Он поручил командование правым крылом своей армии первому, а левым – второму. На следующий день он подал сигнал к битве. Столкновение было ужасным: ярость, которая одушевляла обе армии, долгое время оставляла исход сражения неопределенным. Левое крыло османов начало отступать, когда Баязид поспешил на помощь, прокладывая себе путь своей грозной булавой. Несмотря на чудеса храбрости, христиане были разбиты; множество их предводителей осталось на поле боя; Лазарь, окруженный со всех сторон, попал в руки врага вместе с большинством знатных сербов. После этой победы, которая уничтожила союз и независимость славянских племен, Амурат отправился осмотреть место побоища и опознать погибших. «Странная вещь, – сказал он, обращаясь к своему великому визирю Али-паше, – среди всех этих мертвецов я вижу только юношей! – Это то, что дало нам победу, – ответил визирь; – эта безрассудная молодежь слушает только пыл, который ее одушевляет, и гибнет у наших ног; люди более зрелого возраста не стали бы противостоять непобедимому оружию османов. – Что кажется мне еще более удивительным, – добавил Амурат, – так это то, что события сложились таким образом после сна, который я видел прошлой ночью; я приятно обманут, ибо мне казалось, что меня пронзила вражеская рука». Едва он произнес эти слова, как солдат-трибалл, выскочив из груды мертвых тел, вонзил ему кинжал в живот, отомстив за поражение христиан убийством победителя.9
Стража немедленно бросилась на несчастного и растерзала его. Амурата перенесли в его шатер, где он испустил дух, произнеся смертный приговор Лазарю, своему врагу, и другим знатным сербам. Его останки были перевезены в Прусу и погребены в мечети, построенной по его приказу.
Этот правитель обладал многими достоинствами. Несмотря на жестокость, которую он проявил в казни Сауджи