Далеко не все франки последовали за Хлодвигом к крещению. Ещё в VII веке, в самой Нейстрии, недалеко от Парижа, можно было увидеть алтари, посвящённые божествам за Рейном, где толпились поклонники6. Даже при дворах меровингских принцев долгое время среди высших сановников были язычники, и не одна легенда показывает нам на одном столе в королевских виллах, на торжественных пирах, мясо жертвоприношений Одина, подаваемое для идолопоклонников-леудов, рядом с блюдами христианских гостей, которые благословлялись рукой епископа.
Воинство, воспитанное в вере Христовой, живущее в постоянном контакте с язычниками, в сельской местности, вдали от предпочитаемых резиденций римского духовенства7, мало отличалось от своих ещё не обращённых товарищей и, как правило, не имело менее жестоких и испорченных нравов. Поэтому, когда к концу VI века члены этого невежественного и грубого класса, соблазнённые богатыми владениями Церкви, сумели навязать себя верующим королевской властью и внезапно захватили управление епископствами и аббатствами, скандал был велик, а беспорядок плачевен. Таким образом, говорит Озан, начиналась эта узурпация военной аристократии, которая, поддерживаемая симонией, увековеченная сожительством, превратила бы священство в касту, а Церковь в феод, если бы не неутомимое сопротивление пап8.
К счастью, сохраняющая деятельность Святого Престола с самого начала и на самом поле опасности нашла драгоценных помощников. В то же время святой Колумбан, обосновавшийся со своей ирландской колонией в суровом ущелье Вогезов, у самых ворот королевства Австразии, до того времени с трудом доступного для идей романской цивилизации, привлекал и преобразовывал в своей монастырской школе целое поколение учеников, элиту франкской расы. Таким образом, Ирландия выплачивала свой долг Галлии, которая некогда послала к ней святого Патрика, своего первого апостола; таким образом, кельтская раса, с гибким и коммуникабельным гением, исполняла свою судьбу. Будучи привилегированной наследницей греко-латинской культуры, её роль заключалась в передаче этой традиции современным обществам, постепенно вводимым в контекст христианского мира. После того как она породила епископат Галлии, обративший завоевателей-варваров, именно кровь и дух кельтской расы жили в ирландском монашестве, призванном дисциплинировать в священстве обращённых варваров и превратить их самих в обращающих.
Ирландское влияние доминирует в истории каролингских истоков; ибо именно от него, без сомнения, происходит религиозное призвание святого Арнульфа. Оно же вдохновило потомков этого святого на великие монастырские основания, которые, возможно, являются самым прочным титулом славы этой семьи и главной услугой, которую она оказала своей родине. Однако Церковь освятила власть первых Каролингов, но не установила её: когда они предложили свою