честолюбивые, опасные… Жизнь шла своим чередом. Но… Но Рудольф чувствовал себя… чужим на этом празднике жизни. Он был… обречён.
Вскоре герольд, зычным, поставленным голосом, объявил о прибытии семьи де Шери. Граф Антуан де Шери, толстый, самодовольный индюк с жирным, лоснящимся лицом и маленькими, поросячьими глазками, и его жена, мадам де Шери,вялая овца, женщина с бледным, невыразительным лицом и потухшим взглядом, занимали видное положение при дворе. Граф сколотил огромное состояние, вкладывая деньги в самые безумные, самые авантюрные проекты короля, которые, как ни странно, приносили баснословную прибыль. Ходили слухи (и Рудольф не сомневался в их правдивости), что он даже… подложил свою восемнадцатилетнюю дочь, Леону, в постель к Его Величеству, чтобы укрепить своё положение при дворе.
Леона де Шери… Это была особая тема. Рудольф, познакомившись с ней поближе, понял, что она… не так проста, как кажется на первый взгляд. Она не была наивной, невинной овечкой, которую можно было безнаказанно использовать. Нет. Она была… хищницей. Красивой, умной, хитрой, расчётливой, амбициозной… Опасной. Она была готова на всё, абсолютно на всё, чтобы добиться своего. И… И она ненавидела Анжелику. Люто, бешено, иступлённо ненавидела. Завидовала ей. Ревновала к ней. К её красоте, к её уму, к её положению в обществе, к её… счастью. К её браку с… Рудольфом.
Рудольф поприветствовал графа де Шери, поцеловал руку его жене, отметив про себя, что та выглядит на удивление свежо и… молодо (неужели слухи о её романе с молодым гвардейцем – правда?), кивнул Леоне.
Леона, стройная, белокурая девушка с лицом ангела и глазами… змеи, была одета в роскошное платье из голубого шёлка, расшитое жемчугом. Она выглядела… ослепительно. Но Рудольф… Он знал, что скрывается за этой… ангельской внешностью.
На её вопрос об Анжелике, он ответил, что та приболела, и поспешил ретироваться к бару, подальше от этой… опасной семейки.
Неожиданно он почувствовал, как чья-то рука, нежная, но цепкая, как капкан, обхватила его локоть. Леона. С невинной, ангельской улыбкой на губах (от этой улыбки у Рудольфа по спине побежали мурашки), она произнесла:
– Граф, не покидайте меня так скоро. Если уж вам выпала участь быть сегодня одному, вы не откажете мне в… маленькой помощи?
– Прелестная Леона, – Рудольф попытался изобразить галантность, но голос его, против воли, дрогнул, – я, признаться, не в настроении для столь приятного общества, но… Я готов выслушать, в чём заключается ваша просьба.
– Рудольф, сущий пустяк, – она улыбнулась ещё шире, ещё слаще, ещё… опаснее. – Я не думаю, что это вас сильно обременит. Просто… Просто я тоже сегодня не в настроении выслушивать все эти лживые комплименты моих… поклонников. А их, – Леона обвела взглядом зал, полный мужчин, пожирающих её глазами, – как видите, немало. Поэтому… Не составите ли вы мне компанию на сегодняшний приём?
– Я бы… – Рудольф хотел было отказаться, но Леона, словно прочитав его мысли, не дала ему и слова