брови, поджала губы:
– Света, определи эмоцию.
На экране снова всплыл анализ:
Злость – 55%
Озадаченность – 25%
Неуверенность – 20%
– Почему ты решила, что я злюсь? – спросила Элла.
Светлана выдала логичный ответ:
– Вероятностная модель показывает соответствие между твоим выражением лица и размещенными эмоциями в базе данных.
– Это не объяснение, – покачала головой Элла. – Ты не поняла, а просто нашла совпадение. Человек может хмуриться не только тогда, когда злится, порой он делает так же, если сосредоточен или чего-то не понимает.
Она ввела в систему коррекцию и добавила пометку: «… может означать не только злость, но и сосредоточенность».
– Чтобы правильно понимать эмоции, тебе нужно учитывать контекст, Света. Ты видишь, что я нахмурилась. Кажется, что я недовольна, правда? Но послушай мой голос! Я кричу?
– Нет.
– Я двигаюсь резко?
– Нет.
– Значит, я не злюсь, пусть моё выражение и лица говорит об обратном.
Лампочка немного помолчала, затем выдала:
– Элла, ты озадачена.
Женщина улыбнулась:
– Уже лучше. Закрепим.
Она сохранила данные. Теперь лампочка учитывала не только выражение лица Эллы, но и тон голоса, движения, общий контекст.
В кабинет заглянул Зимко:
– Элла, у меня для вас сообщение от Павла Николаевича Коженкова.
– Очень интересно!
Помощник откашлялся и пропел:
– «Элёнок – лучше всех на Земле! Оу-оу, е-е-е!» – Зимко замолчал. – Это всё.
– Прелестно! Зимко, подойди сюда, пожалуйста. Посмотри в камеру.
Перманентно улыбающийся робот взглянул «в глаза» лампочке.
– Определи эмоцию, Света, – попросила Элла.
Лампочка зависла:
– Ошибка. Объект не является лицом.
– Верно. Потому что эмоции – это то, что выражают живые существа.
– Да я квинтэссенция дружелюбия и позитива! – казалось, Зимко обиделся. – Хоть и не являюсь живым существом.
– Ты просто прелесть, Зимко! Не обижайся. И лицо у тебя симпатичнее, чем у многих организмов. Особенно если посмотреть на них с утрища, когда «кожаные мешки» уныло плетутся на работу.
– Всё в порядке, Элла. Этот робот правильно определяет. Значит, он исправен! А вот наша мисс Всезнайка слэш Чернышевская – нет. Она уже давно поломалась. Спрашивает всех о смысле существования. Даже меня! Почему её код не исправляют?
– Потому что это забавно.
– Да, все в восторге, что странно, – сказал Зимко.
– Элла, а я живая? – вдруг спросила лампочка.
Зимко, казалось, оторопел:
– И эта туда же! Да вы здесь что, все тут поломались?
Элла подумала о том, что скоро предстоит рассказывать Вероничке самую яркую часть истории о жирафе Жюле. Вопрос «А ты живой?» встанет особенно остро.
И как это преподнести девочке?
– Нет, робот в форме лампочки, ты не живой, –