народу, к беднякам, которые едва сводили концы с концами, несмотря на их невероятное трудолюбие. Верила притворным улыбкам окружающих ее скрытых врагов. В то время как Кантон кишел шпионами – это были не только японские шпионы, которых было большинство, но и представители американской, немецкой и британской разведок. Большую опасность, как уже упоминалось, представляли и представители русской эмиграции, работающие на империалистические страны, они пользовались своими связями в советской среде и свободным владением несколькими языками. Но все это ускользало от внимания Нины, она пребывала в легкомысленно-веселом настроении.
С большой любовью она украшала комнаты, в которых они жили – комнат было три, одна совсем маленькая, проходная, там стоял кожаный диванчик и этажерка с привезенными книгами, украшала ее огромная напольная ваза с драконами; вторая – спальня с большой кроватью под пологом, полог был необходимой вещью, так как с вечера всех донимали москиты, и высоким резным комодом на котором в центре стоял, подаренный китайскими революционерами, маленький металлический бюст Сунь Ят-сена. А по сторонам от него, приобретенные на прогулках, вазочки, разных форм, украшенные цветами, драконами и изображением интересных божков в расписных халатах, в невероятных изогнутых позах. Перед сном Нине казалось, что один из них смотрит на нее укоризненно «Зачем ты здесь? Что ты понимаешь в загадочной жизни Китая?»
А третья комната служила одновременно и кабинетом, где Нина энергично работала, и гостиной, где они принимали гостей из представителей группы. Особенно она любила, когда приходил Снегов, Бессчастновы, Зильберт, и Мацейлики с детьми, они стали близкими друзьями и довольно часто вместе проводили вечера за чашечкой чая, или прогуливаясь недалеко от гостиницы. Они говорили и говорили… Многие мужчины из группы учились с Иосифом в военной Академии РККА, в Москве, и им было что вспомнить из такой далекой московской жизни. Особенно тесно они сдружились с Соней Мацейлик. Она была удивительным, многогранным человеком, она писала акварелью, помогала мужу с его делами в штабе и растила двух замечательных дочек. Девочки были общими любимицами. Нина все время удивлялась, как Соня все успевает и всегда пребывает в хорошем настроении. Она была очень гостеприимна и все любили собираться и у Мацейликов вечерами, привлекало чувство семейного уюта, дома, созданного Соней.
Миновав три квартала, они попали в район с маленькими скромными домами, утопавшими в зелени. Немного посидели на больших каменных плитах, обрамлявших спуск к воде, которые казались очень древними, а барельефы на них – смытыми водами времени; потом медленно пошли вдоль реки, наслаждаясь наступающей прохладой.
– Смотри, смотри, заходит солнце! – Иосиф сверкнул глазами, в которых отразился красный отблеск закатного солнца, и желтоватые, мутные днем, воды Жемчужной реки обретали тот самый удивительный бирюзово-зеленый цвет из снов. Река искрилась, и, казалось не хотела смиряться с наступающей ночью. Гладь реки