Дневник макарухи. Стася Берг

уверена. Или свыше, или снизу.

      Кот не сопротивлялся. Просто посмотрел, как будто собирался исповедовать нас обоих.

      И как его описать?

      Во-первых, он серый.

      Но не просто серый, а с таким сложным оттенком, что соседи называют его то «дымчатым», то «каменным».

      У него белая грудка – словно он специально оставил себе парадный вид для встреч с важными людьми.

      Глаза – жёлтые, с таким взглядом, что кажется, будто он знает что-то, чего не знаем мы.

      А ещё хвост.

      Его хвост – это отдельный персонаж. Ворчащий, нервно подёргивающийся, как будто в постоянном несогласии с этим миром.

      И нос у него с маленьким чёрным пятнышком, словно след от чернил. Вардан однажды предположил, что это “приговор за кошачьи грехи”.

      Мы его не назвали. Поэтому он стал Котом. Просто Котом.

      – Кот, не лезь на стол.

      – Кот, в храм тебя не пустят.

      – Кот, это просфора, а не твоё.

      Он живёт, как хочет.

      Ест, когда хочет. Лежит там, где не должен.

      Однажды он уснул в платках, и я чуть не пошла в храм с хвостом на голове.