язвительно указывал «ясно». Виктор чертыхнулся.
«За что?! Почему?! Что я такого сделал?! Кто вы?!!»
Мысли метались, путались, давили болью, заставляли потеть, холодеть. Заставляли губы дрожать, а руки – трястись. Непонимание происходящего, его невозможность, нереальность, бессмысленность порождали даже не страх – ужас.
– За что? Кто вы?!
«Вы допустили ошибку! Вам нужен не я! Вы ошиблись! Боже мой, вы чудовищно ошиблись! Я простой человек! Я ничего не знаю и ничего не видел! Отпустите меня, и я обо всем забуду!»
На глазах слезы. Рот кривится в жалком оскале.
– Отпустите!
Он очнулся в низеньком, но довольно большом помещении без окон. Грубые кирпичные стены, старая, обитая железом дверь. Подвал? Да, наверное, подвал. Идеальное место для того, чтобы запереть похищенного…
«Похищенного?!»
Мысль вызвала не удивление – оторопь.
«Кому я нужен?!»
– За меня не дадут выкуп! Эй, вы меня слышите? Я ничего не стою! У меня мизерная зарплата и просроченная закладная!
Но слова никуда не долетали, гибли, упираясь в кирпичные стены.
– Вы взяли не того парня! Я не бандит и не богач!
Тишина в ответ. Пустая, гнетущая тишина.
Это начинало злить. И зародившаяся в глубине души ярость принялась давить и страх, и ужас, и панику.
Он подошел к двери и ударил по ней ногой.
– Вы взяли не того парня, уроды! Вы взяли не того парня!!
За мучениями пленника наблюдали две видеокамеры. Искусно замаскированные объективы оставались незамеченными, но фиксировали все, что происходит в подвале, а потому два человека, мужчина и женщина, стоящие у монитора, видели каждое движение похищенного мужчины.
– Ты уверена, что нам нужен именно этот слабак? – хмуро спросил мужчина.
– Да.
– Он трясется от страха.
– А кто бы не трясся на его месте?
– Храбрец.
– Наш друг именно таков, Скотт, – мягким и очень уверенным тоном произнесла женщина. – Поверь.
– Пока не верю.
– Дай ему время.
Мужчина скептически покачал головой.
Он был высок и худ. Впалые щеки, заостренный нос, узкий и длинный подбородок – словно сошел с карикатуры на классического обитателя Новой Англии. Но при этом Скотт нес свой рост с достоинством, не сутулился, голову держал прямо, уверенно, всем своим видом показывая, что взгляды снизу вверх принимает как должное.
– Посмотри, он уже приходит в себя.
Пленник ударил ногой по двери.
– Истерика.
– Злость.
– Каждый видит то, что хочет.
– Ты мне не доверяешь?
Тон мягкий, однако Скотт уловил недовольные нотки: женщине не понравилось, что спутник осмелился раскритиковать ее выбор.
– Я предполагал, что донор окажется более… смелым.
Женщина оторвала взгляд от монитора и посмотрела на собеседника.
Холеная и очень красивая женщина.
Густые темные волосы стянуты в аккуратный пучок,