спустимся вниз, и вы мне расскажете, – где завтра поедет эта тварь. Мне очень нужно с ним встретиться, объяснить, что не нужно оставлять недобитыми маленьких девочек. Имя мне опять же нужно нормальное, вон, Рим меня и окрестит.
Я хотел было возразить. Сказать, что девушкам не обязательно имя менять, но в последний момент передумал. Раз уж ей так сильно хочется новое, – пускай. От меня не убудет.
В какой именно момент мы оказались на нижнем уровне, я так и не понял. Причем, если в верхнем тоннеле была полная разруха, он то расширялся, то был почти полностью засыпан обвалившимся сводом, то внизу царила музейная обстановка. Все было в целости и сохранности, если не брать в расчет много сантиметровой пыли. Своды были выполнены из камня. Были видны остатки истлевших от старости факелов, вставленные в причудливо изогнутые, кованые держатели. Это же, сколько лет этим катакомбам. В одном из ответвлений оказался большой зал, с углублениями в стенах. Эти углубления Вера, по всей видимости, использовала как полки для всякой утвари. Чего здесь только не было, – разнообразная хозяйственная утварь, крашения, какая-то одежда. Откуда она только все это натаскала. Когда дошел до углубления в дальнем углу, поругал себя за любопытство. Там, была аккуратно разложена, изорванная женская одежда, совсем маленького размера, в засохшей крови. Рядом стояли красные сапожки, а на держателе для факела, висел дождевик, веселенькой расцветки. Но больше всего поразило дамское зеркальце, со вставленной в одну половинку, фотографией. С фотографии смотрели два счастливых человека. Скорее всего, внучка с дедушкой. Сзади подошла вера. – Твое? – Тихо спросил я, оборачиваясь. Вера кивнула. – А это крот? – Показал я на разорванную одежду. Вера снова кивнула. Обернувшись, я посмотрел на ребят, которые стояли чуть позади и тоже все поняли. Лифтер с Болтуном опустили глаза, а Док выдал, – думаю нам сегодня нужно о многом поговорить.
В центре зала было возвышение, чем-то напоминающее стол, только каменный. На нем и решили поужинать. Вера, притащила кастрюлю с черпаком, видимо служившие ей столовыми приборами. Прожорливая Вера, утвердительно кивнула, только когда в кастрюле исчезло восемь банок тушенки, четыре упаковки галет и пол-литра литра живца. Но когда мы уже хотели приступить к трапезе, Док скомандовал, – стоп. – Болтун, всем по двести. Долговязого не пришлось долго уговаривать. Видимо выпить он любил не меньше чем поболтать.
– Рим, тебе слово, тебя барышня выбрала крестным, – продолжал Док.
Я поднял пластиковый стакан.
– В прошлой жизни тебя звали, – Вера. О тебе заботились и любили. Попав в этот не дружелюбный мир, тебе пришлось многое пережить. А теперь тебе предстоит поквитаться с обидчиком, дабы справедливость восторжествовала. Посему нарекаю тебя, – Фемида!
Все уже собирались выпить, но я не дал им этого сделать: – Фемида, а для того что бы ты ни теряла свою веру в людей, я обещаю тебе что ты теперь можешь на нас рассчитывать, включая завтрашнюю охоту. При этих моих словах, Док