голос ветра. Это случилось в день, когда умерла его мать.
Он сидел на крыше родового дома, высокий утёс в паре шагов от обрыва, смотрел, как тени от облаков скользят по далёким полям. Ветер был резким, почти злым. И вдруг – он заговорил.
– Ты слышишь меня, дитя Элейры?
Лиар вздрогнул. Он обернулся – никого. Только еловые ветки, танцующие в воздухе. Голос снова пришёл, теперь прямо в ухо.
– Ты тот, кто должен пробудить Книгу.
Он хотел закричать, хотел сбежать, но что-то внутри сдерживало его. Это было не страх. Это было… узнавание. Как будто голос жил в нём всегда.
С тех пор каждую ночь ему снились страницы. Белые. Чистые. Ждущие.
Глава 2: Дом, где не хранят тишину
После похорон Лиар почти не говорил. Люди в деревне шептались, что горе выжгло его голос, как огонь выжигает траву. Но правда была иной: он не хотел говорить. Потому что с тех пор, как ветер окликнул его, все звуки стали казаться ненастоящими.
Дом, в котором он остался один, стоял на окраине деревни Мелаир. Дом был старым, с трещинами в стенах и крышей, что по ночам стонала под тяжестью воспоминаний. Но внутри – всё дышало жизнью матери: сухие травы в связках, амулеты над дверью, свитки с непонятными знаками. Мать знала больше, чем говорила. Она была травницей, но Лиар чувствовал – она хранила не только зелья, но и тайны.
На третий день после похорон, Лиар проснулся от шороха.
Это был не мышиный скрежет и не ветер за стеной. Это был шелест бумаги.
Он встал, босиком ступая по деревянному полу, пока не дошёл до чердачной лестницы. Она вела в комнату, которую мать запрещала открывать. Но теперь запреты умерли вместе с ней.
Он потянул за кольцо на люке – и над ним распахнулся чердак, пахнущий пылью, воском и… чем-то древним.
В самом углу стоял сундук. Обычный, деревянный, с железными обводами. Но он… дышал. Не в буквальном смысле – но когда Лиар приблизился, воздух стал гуще, тише. Словно сама тишина затаила дыхание.
Он коснулся крышки – и она открылась, как будто ждала его.
Внутри лежала тонкая книга в чёрной обложке. Без названия. Без букв.
Он взял её – и в ту же секунду ветер ворвался в дом, распахнув окна. Лиар не чувствовал страха. Он чувствовал… возвращение.
На первой странице появилась надпись, проступившая, будто чернила росли из бумаги:
"Ты избранный Переписчик. Что напишешь – станет реальностью. Но помни: каждое слово требует жертвы."
Рука Лиара задрожала.
И тогда он услышал голос вновь.
– Готов ли ты изменить мир, мальчик?
Глава 3: Первое слово
Лиар долго сидел с Книгой на коленях, пальцы касались обложки, как будто боялись обжечься. Ветер уже стих, но воздух в комнате был всё ещё напряжённый, как перед грозой.
Он прочитал надпись ещё раз:
"Каждое слово требует жертвы."
– Что значит "жертвы"? – прошептал он, и сам себе удивился – голос звучал как чужой, будто не говорил год.
Книга молчала.
Он перевернул страницу. Пусто. Белизна бумаги была какой-то живой, манящей и одновременно пугающей. Он почувствовал, как внутри него появляется желание написать. Просто слово. Одно.
"Свет", – подумал он.
И почти непроизвольно протянул руку. Чернила? Перо? Ничего не нужно было. Его палец дотронулся до страницы – и слово "свет" появилось само, как будто его вытянули из самого сердца.
В ту же секунду комната озарилась ярким сиянием – тёплым, солнечным, как в полдень лета. Оно исходило от потолка, от стен, от самой книги. Всё вокруг залилось светом, но не ослепляющим – скорее, обнимающим.
И тут он почувствовал укол. Острый, в груди.
Он взглянул вниз – тонкая струйка крови стекала по рубашке. Небольшая, как от пореза. Но она вытекала – как плата. Он быстро понял: жертва не всегда будет большой… но она всегда будет.
Лиар зажал рану и вытер пальцы, глядя на сияние, которое медленно угасало.
Книга закрылась сама собой.
В дверь постучали.
Он вздрогнул. Кто мог прийти в такой час?
Он спустился. Открыл дверь.
На пороге стояла девочка. Лет на год-два старше его. С короткими каштановыми волосами и глазами цвета янтаря. В руках – посох, тонкий, как ветка, увитый медными нитями.
– Ты Лиар? – спросила она.
Он кивнул.
– Я пришла за тобой. Книга проснулась. А значит, ты – последний Переписчик.
Глава 4: Посох из меди
– Кто ты? – спросил Лиар, не отпуская взгляд от её странного посоха.
– Моё имя – Аэрлин, – спокойно ответила она. – Я из Ордена Стражей Песни. Мы храним равновесие между написанным и ненаписанным.
Лиар прищурился.
– Что это значит?
Аэрлин чуть вздохнула, будто