подняла глаза на Волкова. Он наблюдал за ней с легким изгибом губ, который можно было принять за усмешку. Он ждал предсказуемой реакции – жадной благодарности, заискивания, страха.
«Я прошу вас только об одном – позвольте мне сохранить работу. Она мне действительно нужна».Анна закрыла папку и медленно, но твердо подвинула ее обратно к нему. «Дмитрий Андреевич, – ее голос слегка дрожал, но она заставила себя смотреть ему в глаза. – Я не собиралась и не собираюсь никому рассказывать о том, что видела вчера. Это было… это ваше личное дело. Я не возьму эти деньги». Она сделала паузу, глубоко вздохнув.
В кабинете повисла тишина. Волков смотрел на нее долго, пристально, словно пытаясь прочесть ее мысли, найти подвох. Удивление в его глазах было почти незаметным, но оно было. Он явно не ожидал такого ответа. Эта скромная, незаметная женщина, которая должна была сломаться под его давлением или соблазниться деньгами, проявила неожиданное, тихое достоинство.
«Хорошо. Я подумаю над вашей… просьбой. Можете идти».Он откинулся на спинку кресла, его пальцы сомкнулись в замок. «Вы меня удивляете, Анна Викторовна, – произнес он наконец, и в его голосе послышались новые, холодные нотки – нотки подозрения. – Очень удивляете». Он снова помолчал, обдумывая что-то.
Анна поднялась, чувствуя, как дрожат колени. Она дошла до двери, не смея обернуться, но спиной ощущая его тяжелый, изучающий взгляд. Она отказала самому Волкову. Она бросила вызов системе, где все продается и покупается. Она не знала, было ли это ее самой большой глупостью или единственно верным решением. Но она знала одно: ее жизнь в «Волков Индастриз» уже никогда не будет прежней. Титан заметил ее. И что он предпримет теперь, оставалось только гадать.
Глава 2
Дмитрий Волков долго смотрел на закрывшуюся за Анной Петровой дверь. Тишина в кабинете казалась густой, почти осязаемой. Он редко удивлялся. Удивление было эмоцией, которую он давно вытравил из себя, как неэффективную и опасную. Но эта женщина… она его удивила. Отказаться от таких денег? От возможности решить все свои проблемы одним росчерком пера? Либо она непроходимая дура, либо… что-то другое. Что именно – он пока не понимал, и это ему не нравилось.
Он прокручивал в голове вчерашний инцидент. Минутная, непростительная слабость, и эта… бухгалтерша… стала свидетелем. Его первой реакцией было – уничтожить угрозу. Купить молчание, вышвырнуть ее из его мира так, чтобы она и думать забыла о «Волков Индастриз». Но она отказалась от денег. И уволить ее просто так, после того, как она видела его в таком состоянии, было рискованно. Где гарантия, что она не затаит обиду и не начнет болтать? Случайные свидетели опасны, но обиженные и непредсказуемые свидетели – опасны вдвойне.
Нет, отпускать ее нельзя. Запугать? Он видел в ее глазах страх, но не панику. Было там и что-то еще – упрямство, тихая сила, которую он не привык встречать у людей ее положения. Давить сильнее? Возможно. Но что, если она сломается не так, как нужно?
Оставался