в деревне, где-то под Москвой.
А город строит станцию Саларьево,
Чтоб мне скорее встретиться с тобой.
Безудержно столица расширяется,
Расходится кругами по воде.
Надеется, пытается, старается
Хоть краешком дотронуться к тебе.
Звенят колёса, словно колокольчики
Саней, несомых тройкой вороных…
…Хоть краешком дотронуться до кончиков
Благословенных крылышек твоих.
«Ты» с прописной
Я люблю высоту и давно не боюсь темноты.
Не страдаю хандрой. Не читаю романов любовных.
Перестала писать с прописной сокровенное ты,
И просматривать после прогноза по Яндексу сонник.
Завела ежедневник. В него записала дела,
Адреса, телефоны, е-мэйлы, пин-коды и даты,
И, ещё, научилась спокойно смотреть в зеркала,
Не коря их за то, что теперь они стали щербаты.
Всё почти удалось. Что-то запросто, что-то – с трудом.
Легче лёгкого – мелочь копить и учить иностранный…
А вот вырастить дерево, сына, и, главное – дом, —
Как добыча урана: на тонны руды – миллиграммы…
И «по капле раба» – это тоже неистовый труд…
И по шагу сто миль… И по зёрнышку – хлебное поле…
Остальное – легко. Где-нибудь, с кем-нибудь, как-нибудь
Улыбаться, болтать, танцевать и чего-нибудь строить,
Расставляя по вазам дарённые в марте цветы
И все точки над i… И над ё… ё-моё, как их много
В каждой строчке, где есть это местоимение: ты!
Я расставлю их все до одной. Но они не помогут.
Не помогут, и ты всё равно разглядишь между строк…
Разглядишь, прочитаешь, и, может быть, даже расслышишь,
Что никто в этих «ты» прописную исправить не смог,
Только кегль уменьшил, чтоб имя звучало потише.
Акын
Уйдёшь, и вновь настанет тишина
Не вне, а – здесь (указываю жестом)…
От кофе не пьянеют. Я пьяна
От жизни, что звенит во мне как песня.
«Что вижу, то пою, – такая синь
В глазах и в небесах, и даже в лужах!» —
Выводит сердце – маленький акын —
Щипая струны домбры и комуза.
От уличной аптеки до столба
Фонарного, – краса весны воспета…
И эта неземная красота
Спасает мир мой от всего на свете.
От скуки, от чумы и от войны,
Судьбы ударов, случая подножек…
И только от привычной тишины
Вот здесь (в груди) … спасти она не может.
Кактус
Ничего от тебя не таю, кроме шила в мешке.
Кроме шалой, неистовой, колюще-режущей мысли,
Что цветёт в голове, словно кактус в цветочном горшке,
Лишь единственный раз, в лучшем случае – два раза в жизни.
Ничего от тебя не таю… Ля-ля-ля жу-жу-жу…
Кроме серых колючек и нежных пурпурных цветочков
Над которыми я как наседка над цыпой – дрожу,
Исправляя