я дешифровке. Искусственный интеллект Центра назвал их «аномальной структурой», но отказался дальше анализировать. А на полях файла кто-то, явно не из сотрудников, приписал от руки: «Крайнова поймёт».
– Я. Пойму. – Инна выдохнула, как будто всё вокруг – это одна большая шутка Бога над логикой.
Она встала и включила свет. Её комната, официально именуемая «лабораторный отсек №12», на деле напоминала смесь библиотечной кельи, склада логических моделей и жилого помещения перфекциониста, у которого в душе поселился бунтующий анархист. На стенах – формулы, цитаты, портреты логиков, у которых был нервный тик с рождения.
На одной полке лежал том «Парадоксы и кофе: 108 рецептов для мыслящего утра», с закладкой на странице:
–
«Если кофе испарился до того, как вы его выпили – возможно, это был чай. Либо кротовина во времени. Либо вы – формула.»
Инна взяла пальто, набросила его поверх пижамы и вышла. Она была женщиной, которую на кафедре называли «термоядерным аргументом» – не потому, что она спорила, а потому, что после её лекций многие забывали свои имена.
Космопорт «Гелио-Два» встречал её ветром, запахом реактивного топлива и вечной пылью. К ней сразу подошёл хмурый офицер с электронным планшетом и выражением лица, как будто кто-то только что перепутал формулу его брака.
– Доктор Крайнова? Я старший лейтенант Ротман, вас ждёт капитан корабля «Лезвие Бритвы».
– Чудесно. А корабль всегда так называется, или это просто настроение его конструктора?
– Он был назван в честь философского принципа. Типа… если есть две гипотезы, выбирай ту, где меньше глупостей.
Инна прищурилась.
– Ага. Надеюсь, вы применили это правило при найме команды?
– Нас нанимал ИИ. – Ротман пожал плечами. – Так что… нет.
Корабль «Лезвие Бритвы» оказался не столько звездолётом, сколько пародией на звездолёт, собранной учёными, инженерами, одним поваром, верящим в квантовую кулинарию, и логико-философским искусственным интеллектом, который отказывался выполнять команды без аргументации. Звали его ТЭЗИС.
– Приветствую, доктор Крайнова, – прогремел голос ТЭЗИСА, как будто читал лекцию перед восставшими чайниками. – Я обработал данные сигнала. Он не поддаётся формальной логике. Следовательно… возможно, это политик.
– Или бог, – добавила Инна. – Или студент, сдавший дипломную по метаматематике.
ТЭЗИС помолчал, видимо, впервые в жизни не найдя, чем парировать. Инна улыбнулась.
Она уже начала догадываться, что это будет поездка века.
– Прокладывайте курс. Мы идём в самое иррациональное место во Вселенной.
– Вы уверены? – спросил ИИ. – Последний раз, когда кто-то туда летал, он вернулся философом.
– Тем более.
И «Лезвие Бритвы» взревел, вскрывая тишину космоса. Началась экспедиция, где каждая аксиома могла обернуться пулей, а парадокс – космической аномалией.
Инна Крайнова уселась в кресло и сделала глоток из своей жуткой кружки.
– Ну что, Вселенная. Кто первый сломается – ты или я?
Глава 2: Логика, дрон, суп и зелёная жижа
– Чтобы познать команду, надо сначала пережить с ней обед.
(Народная мудрость межзвёздных экспедиций)
Корабль «Лезвие Бритвы» несся сквозь гиперпространство, как бритва по небритому лицу Вселенной. На борту было всё, чтобы сойти с ума: стерильные стены цвета покаянной скуки, светильники, мигающие в ритме рассуждений ИИ, и запах. Запах… научного азарта, переработанного трижды.
Инна шла по центральному коридору, пока ИИ ТЭЗИС, не переставая, комментировал её гравитационные колебания.
– Ваша походка выдает 83% раздражения, 10% научного превосходства и 7% кофеиновой абстиненции.
– ТЭЗИС, я найду, где у тебя голосовой модуль, и запихну туда свой диссер.
– Учитывая, что мой модуль распределён в четырёх измерениях, вы рискуете остаться в степени третьей.
Инна свернула налево – в зону кают-компании, где уже собирался экипаж на обязательный предвылетный брифинг. Хотя, если быть точной, поствылетный-преданомальный-финальный-пока-не-умерли брифинг.
Знакомство первое: биолог и его возлюбленная банка
– А вот и наш логик, – сказал капитан Атанасов, сидя в кругу. – Присаживайтесь, доктор Крайнова. Познакомьтесь с командой.
Первым к ней протянул щупальце… банка. Прозрачная, литровая, внутри которой клубилась зелёная слизь. Поверх банки был наклеен стикер:
"ГРЕТА. НЕ ВСТРЯХИВАТЬ. МОЖЕТ ОТВЕТИТЬ."
Рядом с банкой сидел улыбающийся мужчина в галстуке-бабочке и лабораторном халате.
– Рамеш