повторила женщина. – Это очень красивое и необычное имя. Совсем как ты, дорогая.
Когда подходило время ее выписки, теперь уже Лина вновь начала впадать в отчаяние: ведь ей было совершенно некуда идти.
– Даже не думай, что я теперь куда-то отпущу тебя одну, – с улыбкой сказала тогда тётя Лесма, взяв девушку за руку. – У меня большой дом, в котором мне одиноко. Животные в округе и те разбежались. Что делать, им не по вкусу мое утреннее пение, – пожурила женщина.
Придя в дом тети Лесмы в первый раз, Лина чувствовала себя ужасно неловко и совершенно не к месту.
– Это была комната Эйлин, – сказала тётя в тот день, отведя Лину на второй этаж. – Здесь остались и ее вещи, у вас с ней почти одинаковый размер. Надеюсь, ты не возражаешь.
А как Лина могла возражать, когда кроме этой комнаты и благосклонности тети Лесмы у нее в этом чужом городе больше ничего не было.
А насчет своего пения тётя Лесма слукавила: на самом деле она прекрасно пела. Лина часто просыпалась под приятные звуки ее веселых напевов, слыша, как уже скворчит сковорода с оладьями или блинчиками и чувствуя дивный аромат свежезаваренного чая. Как-то раз Лине захотелось встать раньше тети и самой порадовать ее завтраком, но оказалось, что ее кулинарные способности также временно вылетели из памяти: девушка едва не спалила кухню, попытавшись, к тому же, потушить разгоревшийся огонь подсолнечным маслом. Тётя Лесма на это только расхохоталась, признавшись, что сгоревшая сковорода ей все равно никогда не нравилась, а учиненный воспитанницей беспорядок – только лишний повод прибраться.
Теперь они поменялись местами. Только вот Лину не пускали в палату к тете, чтобы она могла успокоить ее, если ей это было нужно. Всего лишь подержать за руку и уверить, что все будет хорошо, услышит это Лесма или нет – это все, чего хотела девушка.
На улице резко похолодало, а отопление еще не включили. Лина переживала, как бы не замёрзла там тетя Лесма, плохо переносящая холод. Сама Лина промерзла до мурашек в одном черном пуловере и тонких джинсах. По правде говоря, собираясь утром в больницу, она совсем не думала о погоде и тем более о том, что следует надевать – все ее мысли занимало беспокойство за опекуншу, которая до сих пор так и не очнулась. Ее состояние удалось стабилизировать, но на этом все.
Поначалу Лина не обращала внимания на суету среди сотрудников больницы, но постепенно она начала присматриваться к ним, пытаясь понять, в чем дело. Она окликнула медсестру, шедшую по коридору, и спросила, что такого случилось. Это была, если можно так сказать, одна из её старых знакомых, помогавшая Лине с реабилитацией.
– Много поступивших, – пояснила медсестра. Кажется, ее звали Рита. – Кто с жалобами на слабость, кто с рецидивом. Ночью и утром еще привезли двух сердечников, одного не удалось спасти. Ещё двое с другими диагнозами в тяжёлом состоянии. В конце осени у нас тут всегда такой переполох, боже сохрани, – вздохнула девушка.
– А что с мужчиной, которому стало плохо на