«P power»
3. JVLA «Such a Whore»
4. Khia «My Neck, My Back (Lick It)»
5. Nine Inch Nails «Closer»
6. Kanye West, Pusha T, Chief Keef, Jadakiss & Big Sean «Don’t Like.1»
7. Beyoncé «Crazy in Love»
Пролог. Волк
Can you blow my whistle, baby, whistle, baby? Let me know
Можешь подуть в мой свисток, детка, свистни, детка? Дай мне знать
Girl, I'm gonna show you how to do it and we start real slow
Девочка, я собираюсь показать тебе, как это делается, и мы начнем очень медленно
You just put your lips together and you come real close
Ты просто сжимаешь губы и подходишь очень близко
Can you blow my whistle, baby, whistle, baby? Here we go
Можешь подуть в мой свисток, детка, свистни, детка? Вот так-то
Flo Rida «Whistle»
Признаться, если мой кабинет подсветить ультрафиолетом, едва ли найдется уголок, где не оказалась бы моя сперма. Часть от секса со многими выпускницами. Они хотели меня, я это давал, не более. Но ни одна из них своей киской так и не смогла удовлетворить ту глубокую жажду, которую пробуждает во мне Кэссиди.
Мастурбация на эту малышку, что стала новой чирлидершей, никогда не наскучит. Это даже переросло в некую каждодневную языческую молитву. А мой член – стал подношением.
Разум затуманили мысли. О том, как подчиню ее себе, как будем трахаться днями напролет и как она влюбится, как я влюблен на протяжении уже более двух лет.
Глупенькой овечке исполнилось восемнадцать. Настало время ей вкусить мои соки.
Глава 1. Овечка
Слезы безжалостно катились по моим щекам уже третий день подряд. Три тяжелых, невыносимо болящих дня с тех пор, как я узнала о смерти своей лучшей подруги, которую называла сестрой. Этот момент навсегда отпечатался в моей памяти, когда полицейские сообщили, что нашли ее бездыханное тело на берегу озера Клара Мир, рядом с районом Вирджиния-Хайленд. Как такое могло случиться? Это место было далеко, ведь мы жили на южной стороне города и без надобности никогда не отправлялись в северную часть Атланты. Сердце мое словно разорвалось.
Когда учащиеся школ погибают, полиция просто не может оставаться в стороне. Это неизбежно вызывает бурную реакцию общественности. Не то что гибель проституток от синтетического наркотика, заполонившего северные районы.
Сперва мне не хотели сообщать причины смерти Мэри, то ли из-за желания защитить, то ли от нежелания углубляться в горькие подробности. Я же, не в силах справиться с душевной болью и тревогой, подслушала разговор моих родителей с полицейскими. Передозировка. Всего одно слово.
«Что? Нет… Не может быть. Она не употребляла!», – бились об черепную коробку протестные мысли. – «Мэри…»
Мэри ушла, и с ней ушла часть меня.
Когда копы покинули наш дом, шокированные и опустошенные родители направились в мою комнату. В ту же секунду я успела быстро забежать к себе и лечь в кровать, притворившись, что и не вставала после сообщения о печальных новостях.
– Кэссиди, милая, – начала мама, осторожно открывая дверь и выглядывая в мою сторону. Ее голос был полон нежности, но также и налета тревоги, который всегда можно распознать. Я почувствовала, как все внутри меня сжалось. Перехватило дыхание, я сжала рукой простыню, и на глазах мгновенно подступили слезы.
В мои восемнадцать лет комната отражала мое стремление к порядку. Я всегда старалась держать все в идеальном состоянии.
«Гребаная перфекционистка».
Бардак и грязь были мне совершенно не свойственны; я не переносила, когда вещи разбросаны и не на своих местах. Каждый предмет в комнате имел определенное место, а порой даже и свою историю – от огромных стендов с книгами до аккуратно сложенных и подписанных тетрадей и учебных материалов. Я проводила бесчисленные часы, приводя все в порядок.
Эта упорядоченность давала мне ощущение контроля, особенно в дни, когда жизнь казалась слишком хаотичной. Однако за этой гармонией скрывалась моя борьба. Внутри часто чувствовала себя неуверенно, и перфекционизм становился своего рода защитой. Высокая планка ожиданий, которую сама себе ставила, создавала иллюзию стабильности.
– Дорогая, – произнесла мама, подходя ближе к кровати, – мне очень жаль. Ее голос был надломленным и хриплым, словно каждый слог требовал усилий. Отец тем временем оставался на месте у двери, застыв в молчании.
– Мама, это неправда, – произнесла я, сдерживая слезы, и укрылась одеялом, словно эта тонкая ткань могла защитить меня от реальности, которая обрушилась на мою жизнь. – Мэри не могла умереть…
– Детка, я знаю, как это тяжело, но… – продолжила она с дрожащим голосом. По моей спине пробегал легкий холод от слова «но».
– Кэссиди, ты не употребляешь? – перебил отец строгим, почти жестким голосом. Папа был хорошим человеком, но порой его внезапная строгость обнажала ту часть характера, которая заставляла ощущать себя в ловушке. Я взвыла от злости, внутри накатила