стекло. Комната Ди погрузилась в серую, тошнотворную пустоту, словно он находился внутри давно закрытого консервного завода, наполненного тишиной и сыростью.
Он сидел в кресле, уставившись в стену, словно заворожённый чем-то, чего никто не мог увидеть. Тяжёлые капли дождя падали за окном, словно бренчали на клавишах рояля, играя самую удручающую и тоскливую композицию, известную человечеству.
Его взгляд перемещался по комнате, словно по лагерю беженцев, оставленным властями. Кругом царила тишина, словно короста, образовавшаяся на теле, покрывающем раны жизни. Лампы в углу, словно единственные выжившие на острове, бросали бледный свет, подчеркивая атмосферу безнадежности.
Взгляд упал на кофейную чашку, в которой застыла жидкость, словно тонкий слой масла на поверхности водоёма. Запах кофе давно выветрился, и напиток приобрёл оттенок болотной воды. Ди вспомнил, как когда-то Анна готовила кофе, наполняя дом ароматами, словно весна входила в открытые окна.
Старое фото Анны лежало на столе, словно напоминание о гибели корабля, оставленного на дне моря. На ней она улыбалась, но улыбка казалась ненастоящей, словно маскировка, скрывающая внутреннюю боль. Её глаза были широкими и ясными, словно окна, через которые можно было увидеть дальние страны, но теперь они были закрыты навсегда.
– Зачем ты вернулась? – мысленно спрашивал он, глядя на фотографию. – Или это была ошибка?
Его рука медленно потянулась к телефону, словно конечность, управляемая кем-то извне. Он набрал номер Анны, словно давая сигнал бедствия в эфир, но трубка молчала, словно старая радиостанция, давно утратившая связь с внешним миром.
Сердце сжалось, словно рыболовная сеть, вытащенная из воды с добычей, слишком крупной для ловли. Он ощутил пустоту внутри, словно тёмную, бездонную яму, в которую легко свалиться и потеряться навсегда.
Внезапно в его мозгу всплыли отрывочные воспоминания: их общая прогулка под осенним дождём, её смех, звуки музыки, веявшие из наушников, вкус кофе, сваренного ею собственноручно. Он снова и снова возвращался к этим моментам, словно одержимо пытаясь повторить опыт, который больше никогда не случится.
За окном продолжался дождь, словно чёрная завеса, накрывшая весь мир. Становилось всё темнее, словно мир готовился исчезнуть, уступив место новым циклам времени. Ди чувствовал, как внутри него растут одиночество и безнадёжность, словно колючая проволока, обмотавшая сердце и препятствующая любому счастью.
Потом он снова посмотрел на фотографию, словно ища поддержку в человеке, которого уже не было рядом. Однако её взгляд оставался неизменным, словно замороженный навсегда в миге, который уже никогда не повторится.
И снова наступила тишина, словно гора камней, обрушившихся на него, похоронив под обломками былую жизнь. Внутренний голос шептал: «Оставайся в одиночестве, потому что другого выхода нет». И Ди слушал этот голос, словно радиоприёмник, настроенный на частоту отчаяния.
Ноябрь прошёл стороной, словно злодей, предпочитающий оставаться в тени, пока мир спит. Но в душе Ди оставалась