не понравились местному стилисту. Это была женщина средних лет в классическом костюме с огромной брошью на груди и презрительным выражением лица. Высокие шпильки были, видимо, уже частью ее тела. Она чуть не разорвала меня на месте, крича, что этап отбора тоже идёт в эфир и “Это вам не школьная экскурсия!” Затем проводила в отдельную комнату и приказала переодеться. Меня оперативно упаковали в блестящий комбинезон с таким диким вырезом на спине, что пришлось отказаться от нижнего белья, иначе оно бы слишком очевидно торчало. Непослушные кудрявые волосы, которые я с таким трудом все утро собирала в крепкий пучок, им тоже не понравились. И вот, после нескольких манипуляций эта чёртова “натуральная красота”, спрыснутая десятком стайлинг средств, лезла мне в рот и раздражала.
Мне было всего семнадцать, а я чувствовала себя слишком взрослой и слишком голой в этом образе.
Женька пошла искать перекус, и, по-видимому, заблудилась, ну или её похитили инопланетяне, или как обычно остановилась пофлиртовать с каким-нибудь симпатичным парнем, ведь их здесь было в избытке. Стоять в этом длинном, полном людей коридоре, одной да еще в таком виде, было неприятно и неловко. Я нашла более или менее укромный уголок и села прямо на пол, прижимая оголённую спину к стене, хотя бы временно пряча её от окружающих. Наверное, я задумалась, или фоновый галдёж взволнованных претендентов меня слегка убаюкал, но я не заметила, когда рядом остановился человек.
Он лёгким движением опустился на пол и протянул мне конфету. Статус “не школьной экскурсии” и чуткий взгляд стилиста наложили свой отпечаток на внешний вид всех в коридоре ожидания, но этот парень всё равно выделялся из толпы. Азиатские черты лица, корейские, как я потом узнала, сразу притягивали внимание восточной экзотикой, чёткими линиями. Густые чёрные волосы до плеч были частично собраны в пучок на затылке и романтично повязаны лентой, а среди тех прядей, что спадали вдоль шеи было несколько осветлённых. Его образ можно было назвать total black, хотя джинсы выглядели простыми, а вот рубашка – как произведение модного искусства. Порезанная в нескольких местах, как бы невзначай, и скреплённая в них сотней булавок. Парень был похож на персонажа аниме, вышедшего прямо с экрана. Я бы не удивилась, заговори он по-японски. Пока я разглядывала его, парень опустился на пол рядом со мной.
– Отравлена? – наконец шепнула я, вертя в руке конфету и изображая настороженность. Он уставился на меня в недоумении, а я продолжила. – Избавляешься от конкурентов? Что там: слабительное, снотворное, яд?
Его лицо преобразилось от милой улыбки. Похоже, парень решил подыграть и театрально стукнул себя ладонью по лбу.
– Как я раньше до этого не додумался? Идеальный план! – сказал он. Голос оказался приятным, звучным, с брутальной хрипотцой, которая мне всегда нравилась у артистов и которую я почти не встречала в живом общении. – Если бы мы раньше встретились и придумали такое, то были бы уже победителями всех конкурсов мира!
Я хихикнула, представляя