о чём. Начал думать о том, о чём думал ранее, чтобы больше не вспоминать об этом сне. Вспомнил диалог с Эдди за день до смерти… чёрт! Я снова вспомнил о Эллис.
Я просидел так до самого утра. Не помню, о чём я думал всё это время – на часах было два часа ночи. Лишь помню одно – Эллис была доброй, отзывчивой, всегда была готова помочь, даже тем, от кого другие отвернулись. Её смех, яркий и звонкий, звучал в ответ на мои шутки, а её взгляд проникал прямо в сердце. И я это всё потерял. В один день. В одну ночь. В один час. В одну минуту. В одну секунду.
За эту ночь я скурил ровно двадцать пять сигар. Столько лет было Эллис до смерти. Потом я спокойно оделся и пошёл на работу.
II
Рабочий день закончился. Мы с Эдди отправились в стрип-клуб. Городской вечер горел огнём витрин и светом окон, а фонари автомобилей дополняли его атмосферу. В одном из этих окон я увидел целующуюся пару, которая обнималась крепкими объятиями. Мне вспомнился тот самый сон с Эллис. Хотелось бы снова в него попасть, несмотря на то, что произошло после встречи с ней. Потом эта пара ушла от окна, и наверное, пошла в спальню. Вспомнил первую совместную ночь с Эллис. Её худое тело прижималось к моему, касаясь губами моих красных щёк. Я схватил её холодную от волнения худую ладошку. Худенькие пальчики соединялись в кулачок с моими А после – накинул её на себя и мы стали страстно целоваться, облизывая губы друг друга. Её губы были маленькими, худенькими, не то, что мои. Она едва открывала глаза, чтобы посмотреть на меня. Серо-голубые глаза пронзили мою душу до окончания. В них я видел только одно – желание полностью отдаться любви, сладкому трансу наслаждения. Позже, он перешёл в эйфорию. Я никогда не чувствовал себя настолько живым, чем в тот момент. Спустя три месяца она заболевает лейкемией. А после – умирает.
Последний день, когда я ее посетил, было двадцатое апреля. Солнышко сияло, облаков на небе практически не было. Я открыл дверь палаты, в которой лежала Эллис. Белоснежные стены и потолок встречали меня своей белизной, а больничный запах бил мне в нос. Так вот что за помещение было в том самом сне! Это была больничная палата!
Эллис лежала на койке в углу комнаты. Мне было непривычно видеть ее в пижаме пациента. Она попыталась встать. Но я опустил руку, приказав лежать дальше. Я подошёл к ней и вручил её любимые цветы – белые розы.
– Как ты, милая? – спросил я Эллис, поправляя её волосы.
– Нормально, всё хорошо Джеймс. Иду на поправку. Чувствую себя намного лучше, чем раньше.
Белые розы сидели в вазе и смотрели вниз, но с разных позиций. Его аромат создавал на лице Эллис улыбку и наслаждение. Она не знала, что это был последний раз, когда запах роз делал её счастливее. Эллис умерла двадцать первого апреля в три часа ночи и сорок пять минут. О её смерти мне доложили по утру. На работу в тот день я не пошел, а остался дома. В душе была пустота, ничего иного.
Похороны. Двадцать четвертое апреля. Родственники, близкие, знакомые Эллис и мои коллеги прибыли на старое кладбище за час до начала погребения.