Только слова Адеона отзывались в её крови с ледяным трепетом:
– Да будет так: по велению Библиотеки, Рагана, ты становишься Хранительницей Жизни. Отныне твоя кровь – письмо для мёртвых, эхо для живых, ключ и печать, страх и надежда.
Два Хранителя в алых капюшонах склонились перед ней. Их ритуальный поклон казался шлейфом из алого света, и всё вокруг закружилось в напряжённой, почти мистической тишине. Хор голосов вплёл её имя в нити древней магии. Адеон шагнул вперёд – наставник, хранитель старых законов, воплощение Библиотеки. Его взгляд был строг, но в этой строгости жила глубокая усталость и надежда. Его слова звучали, как клятва:
– В день, когда солнце достигнет зенита и настанет час Зверя, – его голос был ровен и неумолим, – ты встанешь на чёрный камень, на самом пороге между этим миром и бездной Знания. Барьер раскроется ненадолго, – не всем позволено шагнуть дальше.
– Барьер не впустит тех, в ком нет искренности и уважения к древним знаниям, – продолжил Адеон, и тихий гул в зале стал ещё плотнее. – Судьба приведёт сюда только истинно ищущих. Для остальных двери Библиотеки останутся закрытыми, сколько бы они ни пытались пересечь порог.
Рагана стояла в центре круга света, храня изящную осанку, к которой приучали с самых первых дней учёбы. На пальце правой руки блестела засохшая алая капля – память только что принесённой клятвы. Кожа на лице казалась чуть бледнее обычного, густые светло-каштановые волосы падали тёмной волной на плечи, отливая в полумраке медью.
Адеон сделал шаг ближе, в его жестах – привычная требовательность.– Ты достойно прошла ритуал, Рагана. Теперь ступай за чашами для грядущего обряда. Принеси их сюда, чтобы Дагиды могли подготовить их к ритуалу.
– Слушаюсь, наставник, – твёрдо и тихо отозвалась девушка. Лёгким, отточенным движением опустила подбородок в уважительном поклоне. Мантия тихо скользнула по каменным плитам, отражая отблески сотен свечей.
Её путь пролёг сквозь обступившие тени колонн и приглушённый шёпот голосов: теперь она носила не только имя, но и ответственность Хранительницы Жизни. Позади в зале было слышно, как сдержанный голос Адеона вновь обращался к остальным стражам, – и каждое его слово оставляло в тишине новые следы, подобные письменам на древних страницах.
Времени оставалось мало. На изломе лестницы Рагану поджидал один из старших Хранителей – высокое, иссохшее, почти безликое существо в потёртом плаще. Она поспешила за ним, едва поспевая за широкими шагами, что разносились эхом по мраморному холлу. Имя его словно ускользало из памяти: Рагана не решилась спросить, и всю дорогу до святилища они прошли в неловком молчании.
Двери сокровищницы открылись под сухим, раздражённым кряхтением старика. Сокровищница библиотеки дышала иной магией: весь воздух в ней был пропитан драгоценностями. На полках мерцали реликвии – золото тосковало по огню, оникс поглощал любой свет, стеклянные кубки и потускневшие кольца хранили силу, о которой теперь лишь