что эти андройды!"
Ивора довели до редко используемого конференц-зала и отошли в строну. Замерли, даже не моргают. Тадынски укрепился в своих подозрениях еще больше. Полупрозрачная дверь бесшумно ушла в стену и Ивор сделал шаг в зал с каким-то внутренним сопротивлением. В него тутже уперлись четыре пары глаз. Две пары были абсолютно холодны, третья пара смотрела немного заинтересованно, а вот обладатель последних, Этьен, смотрел с беззвучной мольбой.
– Господа это и есть Ивор Тадынски, – представил вошедшего Этьен.
Господа продолжали изучать Ивора молча, не делая попытки представиться самим. Это добавило новую порцию раздражения в и так раскаленную топку недовольства.
– Может быть, кто-нибудь уже объяснит, для чего меня выдернули из дома? – не выдержал Тадынски.
Казалось, в просторном зале похолодало.
– Благодарим вас, господин Лафиньи.
Этьен намека, сочащегося в этой фразе, не понял, поэтому дама лет шестидесяти с большим хвостом была вынуждена повторить:
– Ваши услуги нам более не нужны.
Ивор завистливо свистнул про себя – вот это металл и холод в голосе! Нашей бы промышленности такой добывать, не было бы прочнее материала! Вообще странно – при нынешнем уровне пластической хирургии и не убрать все это старческое непотребство с немолодого лица. Но, по-видимому, у этой дамы в форме разведчицы (вот так-так!) были свои соображения на сей счет.
Этьен, не без внутренних борений, отразившихся на лице, все-таки покинул зал, промямлив на прощание что-то невразумительное.
– Все дальнейшая беседа пройдет с пометкой секретно. За разглашение любых сведений вас будет ждать довольно жесткая мера наказания.
– Отшлепаете? – Ивор все же не смог справиться с раздражением и оно выплеснулось наружу.
На лице разведчицы ни дрогнула ни одна черточка.
– Мы ознакомились со спецификой вашей работы и отдельно коснулись синдрома первых суток. Не могли бы вы углубить наши поверхностные знания?
Тадынски не удивился – разведка, господа, разведка!
– Это синдром охватывает временной период между мероприятиями вмешательства и моментом, когда оператор полностью очищается от шумов последствий в нервной системе, – отчеканил Тадынски.
– Эти и обуславливается ваша раздражительность? Правильно?
– Да, – несколько виновато произнес Ивор.
Он не совсем понимал, куда клонит разведчица, а старушка, словно почуяв мысли собеседника, продолжила:
– Поясню. Нам нужен ваш опыт и профессиональное чутье. И нужны они нам чистыми и незамутненными, поскольку дело имеет чрезвычайный характер. Но об этом вы, наверное, и сами догадались.
– Хорошо, я постараюсь, – Ивор боялся, что у него заалеют щеки.
– Если хотите, мы предоставим своего… – разведчица помедлила. – Свою помощь в снятии напряжения.
– Нет.
Ей хватило этого короткого ответа.