в мозг собеседника раскалённым железом. И иезуит это прекрасно знал и пользовался таким своим образом весьма умело.
– Вина? – Он махнул рукой в направлении небольшого столика, предлагая гостю самому за собой поухаживать. Ну и посмотреть на реакцию. Всё-таки предложение хозяина выпить, подразумевало некоторую неформальность будущего разговора.
– Благодарю, отец Мацей! – Владислав уловил подтекст и тоже перешёл на более неформальное общение, раз уж хозяин этого шикарного кабинета так хочет. Между собой братья Ордена часто предпочитали обходиться «без чинов». Чего, кстати, никогда не позволяли себе на людях.
Налив два бокала тёмно-коричневого, почти как херес, напитка, епископ с поклоном преподнёс один из них хозяину кабинета.
Повинуясь очередному взмаху руки главы Польской провинции, Владислав наконец-то опустил зад на твёрдую поверхность стула, напротив сидящего шефа. Кабинет и правда был шикарно отделан и обставлен дорогой мебелью. Одни венецианские зеркала чего стоили. Но вот стулья у иезуитов мягкостью и нежным отношением к их монашеским попам никогда не отличались. Напоминая постоянно о том, что они всё-таки монахи, и должны хоть в чём-то соблюдать аскезу. Даже, если, сидя на таких твёрдых стульях и испытывая от этого жуткие неудобства, они по нескольку часов поглощали за одну трапезу блюда, стоимостью, как полдеревни каких-нибудь мазуров. Скромность хоть в чём-то должна быть.
Где-то на третьей минуте дегустации действительно божественного очень выдержанного Токайского отец Мацей наконец-то нарушил тишину вопросом.
– Брат Владислав, ты случайно не знаешь, зачем тебя может вызывать в Ватикан лично генерал Ордена Тирсо Гонсалес?
Епископ огромным усилием воли заставил себя проглотить последний глоток вина. Хотя после слов Красинского по его телу прошла волна спазма, которая чуть не лишила его этого глотка. А ведь мог бы и не удержать. Хоть до собеседника было от силы футов десять, чудом не забрызгал рясу-то. Но сдержался. Выдержке иезуитов учили хорошо.
– Отец Мацей! Я не получал никакого вызова. Иначе бы сразу доложил.
– Да-да, конечно! – Мацей отсалютовал ему бокалом, как бы подтверждая, что он в епископе ничуть не сомневался. – Но запрос пришёл сегодня утром ко мне вместе с почтой от Папы. И я теряюсь в догадках. В письме почему-то не указана причина твоего вызова. Просто приказ, доставить в Ватикан. Вот я и в сомнениях. Либо просто попросить тебя поехать, естественно, дав сопровождение на случай чего-то непредвиденного. Либо заковать тебя и отправить в ящике. Тоже с сопровождением, конечно.
В сочетании со скрипучим старческим голосом спокойная речь иезуита звучала, как приговор.
Но на Владислава большее впечатление произвёл именно смысл слов. После их последней встрече с Митрофаном и отправки в Московию отряда преданных лично ему людей, епископ ждал чего-то похожего. Просто так смерть Ромеля пройти не могла. А, учитывая, что в Московском конклаве именно Владислав представлял