Кен, чтобы открыть кофейню для ранних пташек, и тогда тихое помещение наполнят звуки работающих машин и запах свежеприготовленного эспрессо.
Мне не хотелось покидать свой безопасный уголок этого мира. Даже если для этого пришлось бы прожить всю жизнь в маленьком городке, где я умудрилась окончить школу, ни разу не поцеловав ни одного парня.
А отныне такая возможность была мне недоступна.
Когда я наконец добралась до дома, там все было тихо и спокойно. При виде знакомой входной двери с единственным фонарем на крыльце меня захлестнули тоска и отчаяние.
Сначала я не понимала, как попасть внутрь. Однако через несколько минут обнаружила, что могу проскользнуть сквозь треснувшую решетку вентиляционного отверстия. Это было похоже на чихание. Вот только выходящим с этим чихом воздухом оказалась я.
Маму я обнаружила в своей спальне, она спала в той же одежде, которая была на ней в четверг утром, когда я видела ее в последний раз. Толстовка с логотипом университета, идентичная той, которую она подарила мне, когда я получила письмо о зачислении со стипендией.
Мамино лицо припухло, словно она плакала. Лоб нахмурен. Глаза плотно закрыты. Рот сжат в тонкую линию. Но дыхание подсказывало, что она и правда спит.
Я легла рядом с ней на кровать, обхватила за талию и зарылась лицом в ее волосы. Затем закрыла глаза и попыталась вспомнить запах ее волос. Слабый аромат приправ из блюда, которое она приготовила. Мыло с нежным ароматом. И еще что-то, что я не знала как описать. Аромат, присущий только ей.
Она издала тихий стон и заскрежетала зубами.
– Мам, все в порядке, – прошептала я. Звук стих. Мысль о том, что она может слышать меня, усилила тоску, а потом чувство затопило меня целиком. – Не грусти. Я все еще здесь. Te quiero.[8] Ты меня слышишь?
Мама с криком подскочила, сбив с моей тумбочки стакан с водой, и принялась искать телефон. Я спрыгнула с кровати, отошла в угол комнаты и замерла.
Несколько секунд мама смотрела на светящийся голубым экран, на ее лице по-прежнему отражалась тревога. Затем аккуратно положила телефон на тумбочку и снова легла на мою кровать, бормоча что-то по-испански.
Я шагнула к кровати.
– Мам?
Несколько минут она смотрела в потолок. Даже когда я наклонилась достаточно близко, чтобы разглядеть веснушки на ее мокрых щеках.
Затем я опустилась на ковер и слушала ее всхлипывания, пока она наконец не погасила свет.
При жизни люди редко замечали меня. Если честно, я не имела ничего против. Я была тихой латиноамериканской девочкой, которая никогда не поднимала руку в классе. Всеми силами избегала зрительного контакта в автобусе. Меня вполне устраивало, что люди смотрят сквозь меня. Мама же была единственным исключением.
Но отныне меня не видела даже она.
Глава 7
Меган
Годом ранее
После койотов появились крылатые падальщики. Вороны, сороки, шершни, мухи.