Потом мучительно пытались в них разобраться.
Неудивительно, что расцвели «спикизи»-сервисы. Есть бани. Спортзалы. Исключительно для своих. С паролями и рекомендациями как минимум трёх членов закрытого клуба. Домой приезжают маникюрши, массажистки, домработницы. По QR-коду ближайшей аптеки.
В общем, жизнь. Как вода. Все равно находит дорогу.
6 неделя.
Заметок становится все меньше, пишу все реже. Одно из двух. Либо пандемии заканчивается. Стоп. Пандемии нет. Карантин заканчивается. Что вряд ли. Либо я совсем привык. Приспособился.
Никогда не думал, что у моих соотечественников накопилось столько нежности друг к другу. Необходимость соблюдать социальную дистанция в полтора метра дается им с огромным трудом.
Первый раз за длительное время вышел в город. Днем. Странное чувство. Кажется, что все машины – такси, а 80 % людей – или таджики или узбеки. Русских крайне мало. На лицах вместо масок смелость.
Нихуя не пойму, для чего мы носим перчатки. В теории, они должны защищать нас от заражения. Но вирус не передаётся через кожу. Он передается через слизистую. При касании лица и иже с ним. В этом смысле руки в перчатках и без них – одно и то же. Все рано норовишь почесать нос или утереть слюну. Бессознательно.
Попытался применить для решения этой проблемы системный подход. То есть, нам нужны руки с разным функционалом. Одна чесать нос. Вторая нажимать кнопку лифта. На лифтовую руку надеваем перчатку. Второй держим телефон и работаем со слизистой. Пришел в аптеку. В одной руке пакет. В другой телефон. В опасной близости от «грязной» руки в заднем кармане кошелек с картами и деньгами. Завис.
Народу на улице так мало, что можно сделать что-то непристойное. Например, помочиться на газон рядом с тротуаром. Как собака. В нашем прошлом. Сказано – сделано. И опять неясно. Свободна только одна рука.
За забором в районе донского монастыря тяжелые сладострастные вздохи. Значит, все-таки, секс во время пандемии есть. А значит, у Йоси из Instagram, который постит грустные картинки типа «покажи мне сиськи» или «киски, я так соскучился» есть надежда.
Даже в короткие прогулки, которые больше похоже на перебежки, я умудряюсь устряпать штаны по самую жопу. Блядь.
7 неделя.
Засыпаю не раньше 2. Просыпаюсь в 7–8. Видимо, совсем выспался.
Не думал, что когда-нибудь это скажу. Хочу на работу. Вернуть маленькие приятные ритуалы. Завтрак в «Хлебе Насущном» на острове в холле БЦ. Где официанты знают, что именно мне нужно. И нет причины самому пытаться что-то нелепое приготовить. Или ждать тупого курьера (хотел написать узбека/таджика/киргиза, но лондонская Настя сказала, что это очень «рейсист». ОК. Просто курьера). Который̆ заебывает уже на подходе.
В общем. Вы поняли.
P.S. Новости от Сони. Собака. Породу забыл. Которая не лает (в голове теперь только чертовы лабродудли и хаски). Зовут Цуми. Приходит спать с Соней̆. Не спрашивает разрешения. Ночью сталкивает дочь с кровати. Наглая скотина. Соня мне все про нее рассказала в деталях.
Soundtrack.