его собственную совесть. Он садится на стул возле окна, глядя на меня, но не видя ничего, кроме тех битв, что происходят в его собственной голове.
– Я не хотел, чтобы наш разговор закончился так, – начинает он, и его голос звучит неоднозначно. – Я просто устал. Устал от долгов, от людей, которые приходят и требуют, от всего этого хаоса… Но в первую очередь устал от самого себя, от своих ошибок.
Мне сложно подобрать слова. Я просто молчу, глядя на него, пытаясь разглядеть в его речи хоть каплю правды. Внутри меня идет борьба: желание простить сталкивается с ненавистью, которая копилась годами. Это мучительно. Но ничего не изменилось и не изменится. Это лишь пустые слова, чтобы ввести в заблуждение. Он всегда так поступает: сначала показывает свою истинную суть, а потом пытается вызвать жалость, изображая страдания.
– Я хотел бы начать все сначала, – продолжает он, опуская взгляд, будто стыдится своих эмоций.
Хватит. Я больше не могу слушать эту чушь. Эта ложь, она буквально режет слух. Я устала.
– Не переживай. Я соберу нужную сумму и выплачу твой долг. Но мне нужно время, – начинаю я, и он тут же поднимает на меня взгляд, полный надежды. – Но после этого я начну жить своей жизнью. Уеду отсюда. Это в последний раз, когда я вытаскиваю тебя из проблем!
– Я знал, что ты не бросишь нас в беде. И понимаю, ты можешь уехать, я не против, – с облегчением говорит он.
Говорит так, будто я просила его разрешения. Это решено. Я уеду, как только все уладится. Оставаясь здесь, я никогда не смогу быть счастливой, никогда не почувствую свободы. Жить с ними – это как носить тяжелые цепи, которые тянут тебя на дно. И даже сейчас я вижу лицемерие в глазах отца. Ему все равно, если со мной что-то случится. Отцу нужны только деньги, азартные игры и алкоголь. Он зависим, и ничего больше для него не имеет значения. Кто-то другой мог бы поверить его жалкому виду и проявить сострадание, но это было бы ошибкой. Это всего лишь маска.
Он встает и, направляясь к двери, вдруг оборачивается и произносит заученную фразу:
– Кстати, прости за ту пощечину. Я действительно не хотел.
Затем он выходит из комнаты.
Снова вздыхаю и обращаю взгляд к окну, размышляя обо всем. Нужно связаться с этими бандитами и обсудить детали. В частности, попросить больше времени. Даже с зарплатой в клубе мне придется работать как минимум полгода, чтобы накопить нужную сумму. Разве что случится чудо, и деньги упадут с неба.
Встаю и иду к кровати, не желая больше ни о чем думать. Настроение на нуле, и ничего не хочется. Даже завтра идти в университет, хотя соблазн уйти из дома велик, особенно учитывая, что родители здесь.
Беру телефон в руки, ложусь на кровать и замечаю, что Вадим ответил на мое сообщение почти сразу, а Злата его даже не прочитала. Наверное, спит. Открываю чат с Вадимом и улыбаюсь. Он милый парень, я это давно поняла, но, кажется, призналась не себе, а кому-то другому. И это было специально, чтобы позлить Яра. С чего он вдруг решил, что я не могу общаться с Вадимом? То, что он, возможно, не плейбой и не засранец, не