обычное дело. Однако электроника не просто вышла из строя, она начала выдавать данные, не принадлежащие ни единой из наших систем. Дирижабль с большей частью переселенцев поднялся на высоту около двух километров, после чего его развернуло и понесло в северном направлении. Техник, оставшийся на борту и следивший за приборами, передал по радиосвязи оставшемуся на земле отряду, что модуль выдал структурное направление и начал обратный отсчет. Через минуту после этого дирижабль взорвался. Причина взрыва неизвестна, но взрывная волна была такой мощности, что сравняла с землей все в радиусе нескольких километров. От поселка не осталось даже намека. Спасательный модуль прибыл через полчаса. Двоих случайно выживших пришлось в буквальном смысле выкапывать из завалов. Да и найти их удалось только благодаря активности их чипов…
Женщина подняла перед собой руки в останавливающем жесте.
– Стоп. Стоп, Джафар. Дирижабль поднялся самостоятельно. Он сам полетел в сторону, а затем сам же и взорвался, погребая под своими обломками всё живое на несколько километров вокруг. Но когда на этом квадрате произошло смещение параллелей, на этом месте должен был образоваться чистый лесной массив…
– Вот в этом и заключается несоответствие, мадам, – произнес Джафар, обойдя стол и кресло, в котором в напряженной позе сидела женщина. Он мягко положил руки ей на плечи. – Смещения не произошло… – Руки скользнули ниже, расстегивая ряд мелких пуговиц на атласной блузке. – Произошло что-то совершенно другое. Это не временные накладки. – Он наклонился к её голове, вдыхая восхитительный запах длинных волнистых волос.
– Да… – полушепотом, с придыханием в голосе, ответила она. – Да… Это не временное смещение… Это… Пространственное…
– Совершенно верно, мадам, – прошептал мужчина, зарывшись лицом в её роскошные волосы. Его руки нежно и настойчиво блуждали по её груди. – Как чувствует себя сегодня правитель?
Женщина блаженно откинулась назад.
– Удовлетворительно, – ответила она, встретившись с ним взглядом, после чего сомкнула веки. – С утра гоняет своих лошадей по свежим полям.
* * *
Серое туманное утро нехотя обозначило третий день их с псом вынужденного заточения. Андрей, положив под подбородок рюкзак, лежал на сложенном втрое куске брезента и сквозь решетку наблюдал за тварями. Пес периодически выл. Периодичность воя представляла собой нечто вроде отсчёта проходящего времени: десять – пятнадцать минут воя, затем два часа тишины. Вновь пятнадцать минут и вновь два часа. И так по кругу, независимо от того, день сейчас или ночь. Андрей относился к этому, в некоторой степени, с пониманием. В любом случае, псу было гораздо тяжелее оставаться в замкнутом пространстве, чем ему самому. Кроме того, явно ощущался недостаток воды, которой оставалось чуть более литра. Коты в очередной раз произвели смену караула; дежурили твари по трое. Один